Оглавление книги сея

• Вступление
• Предисловие
• Глава 1. О мирных соединениях со старопоморцами
• Глава 2. О степени отеческой феодосеевых християн, Московских и Новгородских стран от последних благочестивых священнопастырей и их преемников, страдавших за древнее благочестие, иноков и простых, правящих духовными делами, между коими был отец Феодосий Васильевич
• Глава 3. О уставех богослужебных хранимых нашею церковью в Московско-Преображенской обители
• Глава 4. О филипповых християнах и о их первоначальном предводителе старце Филиппе и его деяниях
  
• Глава 5. Изследование о миротворных соединениях последователей старца Филиппа
• Глава 6. О степени отеческой филипповскаго общества: Поморских Московских и прочих стран и о их деяниях
• Глава 7. О обрядех и уставех соборных и келейных филипповских християн
  

Вступление

Благочестивому и в писаниях люботщательному читателю о Господе радоватися, здравствовати и умудрятися. [книга о вере]

Бысть глад крепок на стране той. С божественным же пророком Иеремием к плачу преклонився, и сия словеса привожу яко по апостольскому гласу [Апостол зач. 295], в сии лютыя времена настоит повсюду глад крепок, ни телесныя пищи оскудение, но любви между християны до конца изсякновение. Яко же правыя веры списатель сказует: зде Христа словеса православный читателю исполнися, иже в божественном Евангелии описаны суть, и за умножение беззакония изсякнет любы многих. [книга о вере, гл. 23, лист 215]

Понеже бо в нынешнее многомятежное и плача достойное время зряще Церковь Христову, отовсюду различных ветров волнением, колеблему, и многих от нас разслабленных душами, и не твердых верою, в прелести и междуусобныя вражды уклоняющихся. [Кирилова книга, гл. 35, лист 311].

Всем хотя подвигнутися сболезновах якой вещи велицей аще и ума нищетою одержим, но обаче по отеческому благословению, и по братскому соизволению касаюсь сего изложения, упование и надежду на единаго всемогущаго Бога возложив, могущаго и не мудрыя умудрити. [книга о вере, лист 2, на обороте]

По сей причине благоволих малейшую часть от истории церковной и внешней, с разъяснением от святаго писания, о разногласии нашем с филипповыми, книжицу сию написать.

Первие же должно есть и о сем воспомянути кия ради вины християнская вера во многия ереси сечется паче неже иныя, ибо по святому Афанасию [от вопросов князя Антиоха, ко Афанасию Великому]: Яко сопротивна диаволу; Кая бо рцы ми печаль и попечение сатане июдея, или самариты, или еллины ратовати, или разделити во ереси и веры различныя, вся бо тыя того? Ввы суть, и никакоже сатана своих ратует, но Божиих.

Мы же последних сих дней по предсказанию апостольскому страстьми и сластьми объятыя человецы вельми немощны силою духовною, еже бы возмощи? и стати нам противу козней диявольских. Мы же своею леностию и злыми своими обычаи еже есть самолюбием, величанием, гордостию, хулением, непримирением, некротостию, возношением, наглостию, к сим же и прочими страстьми побеждени в рабство душепагубному врагу предаемся, что же есть вина сему, по гласу того же апостола [Апост. зач. 295] яко же он сказует: будут бо рече в последния (времена) дни человецы сластолюбцы паче нежели боголюбцы.

Сия то исконная сластолюбная страсть праотца нашего эдемския породы отлучи, и от того время многия вражды между человеки учини, откуду рече апостол брани и свары в вас: не отсюду ли от сластей ваших воюющих во удех ваших [Апост. зач. 55]. Ибо добре ведомо всем, яко у нас с филипповыми християны по апостольскому гласу, един Бог, едина вера, едино крещение, едино есть в приличие последняго время таинств церковных содержаний, такожде едино в сообразность простолюдину и богослужебное молитвословие, разве точию малаго некоего различия в поклонех и некиих обычаях, каковыя случались и в первобытной православной церкви, но распри и раздоров за то не чинили, но даже и в правилех святии отцы положили, чтобы каждой стране последовать обычаем своея Патриархии или Митрополии. Но есть ли же по Божию попущению происходили когда какия между християны разногласии, и егда до суда церковнаго доходили, тогда святии отцы по правилом оное дело судили и кои тому суду повиновахуся, тии паки к церкви примиряхуся, а иже в своих мнениях упорне стояху, тех церковнаго общения отлучаху.

Согласно оныя первобытныя церкве, и наши предводители духовныя, Поморския, Новгородския и Московския, когда какия либо междуусобныя разногласии обретаху, тогда всячески к соединению и к согласию приводити тщахуся, что милостию Божиею и успеваху, якоже бысть в лето 7235{1727} некое разногласие между поморскими и новгородскими християны в единомыслие приведеся.

Такожде в последствии в Петербурге и Москве християны федосеевы со старопоморцами и филипповыми, некая междуусобныя стропотства от среды своея отринуша, и во едино стадо соединишася, и единому Пастырю Христу во всяком единомыслии последоваша, неции же от именуемых филипповых, оному благопохвальному мирному соединению не последоваша, кои и по днесь во враждебном духе к феодосеевым пребывают, и всякими пороки их поношают, себя же в духе фарисейском вельми восхваляют. Мы же желающе правость и истину показати, сего ради и потщахомся хотя мало от церковныя истории собрати первое о жизни и деяниях первобытных отец наших, начиная от Феодосия Васильевича и инока Филиппа, понеже последователи его, при каждом разглагольствовании, отца Феодосия Васильевича и его последователей порицают и вне церкви познавают, свои же и своих учителей недостатки умалчивают.

И мы вожделехом, дабы каждый любящий истину внимательне сие историческое избрание прочитал, и правдивых с виновными различал. Того ради историческое собрание сие в восьми главах чинно изложихом: из коих первая показует о житии и деяниях отца нашего Феодосия Васильевича; вторая являет о мирных соединениях феодосеевых со старопоморцы; третия извествует о степени отеческой феодосеевых християн и о их деяниях; четвертая изъявляет о содержании обрядов и обычаях християнских, и уставах богослужебных. Последующии же четыре главы в том же виде изложены о филипповом согласии, как о первоначальном их учителе старце Филиппе, такожде и о деянии его последователей, а потому для лучшаго соображения и предлагаем читателям по прочтении 1-й главы, о житии Феодосия Васильевича, читать пятую главу, коя повествует о житии старца Филиппа. А после второй, о миротворствах, чести шестую, коя показует о недостатках онаго, так и последующии шесть, одну противу другой.

Сие предлагаем для удобности понятия, тех и других деяний. Впрочем, каждому на произволение оставляем, но точию на заключение сие изъявляем, яко собравшим нам сие изложение, кое мы по недостаточности и грубости ума нашего; за существительную историю и повесть не познаваем, но черновых материалов для истории именование полагаем, и могущему пополнити и наши недостатки исправити, и существительную историю составити, всеусердно желаем, а в наших недоумительностях и погрешностях великодушнаго прощения испрашиваем.

Многогрешныи ***, и с прочими.

Вологодской области, Тотемских пределов.

Возлюбленная о Христе братия, со всеми окрест вас населенными, от мала и до велика. Любящими правость истиннаго евангельскаго пути, не блазненно же и крепко предков наших старопоморских: Польских, Московских, Новгородских и Заволгских благочестивых и целомудренных положениев держащими и с нами, Московско-Преображенскими християны мирствующими, о Господе Радоватися.

Оглавление

Предисловие

Сего минувшаго лета, прибыл к нам посланный от вашего общества, человек: Прокофий Герасимов, и доставил нам более пятидесяти вопросов. Из коих первыя содержут разум притязательный на нашу православную церковь, от филипповых християн, а последния недоумительныя в некоторых духовных действиях. О чем и просите нас, пояснить вам, как о различии верований и обрядов церковных между нас с филипповыми, такожде и духовных делах требуете правильнаго разсмотрения и подтверждения. И мы в силу апостольскаго речения, повелевающаго: друг друга тяготы носити (Апост. зач. 213), призвавше Господа Бога в помощь: со упованием на ваши братския святыя молитвы, приступаем к возответствию, кое по преподобному Никону начинаем чинити, со свидетельством от божественнаго писания, и от отеческаго обычая, и от внешних повествований (Преп. Никон Черныя Горы, слово 18). Ибо по писанному от враг свидетельство вернее бывает (Толковое Евангелие на Марка, зач. 19, лист 58).

 Во особенности за настоящую нужду, мало имеется у нас, не точию печатных, но даже и рукописных исторических свидетельств, о минувших бедствиях церковных, произшедших в последних двух столетиях. А если что и было, то все насильственно перешло в руки инославных, и они, хотя с подмесом некоторыя злобы, однако издали печатно наши материалы, коими пользуются многия от благоразумных. Тако и Апостол повелевает: Вся, рече, испытующе, добрая же содержите (Апост., зач. 273). Тако и мы будем заимствоваться от внешних писателей. Аще что будет к подтверждению истины, то изберем, но аще ли же что речено ими по ревности или по неведению несправедливо, то оставим. Ведомо же буди вам и сие, яко подобных вопрошаний и разногласий нашем с филипповыми християны бывает нимало. Понеже неции от них: имуще ревность, но не по разуму, а друзии по излишнему невежеству, а третии по славолюбной надменности, весма жестокими словесы, яко камением тяжким мещут на древлеправославную гонимую и бедствующую церковь, и нас верных сынов облагают злыми пороки по вере и жизни, и даже не признают нам спасенным быти.

 О таковых вправду изрече святый боговидец Моисей (Второзак., гл. 32): Сии людие буи и немудри, роде строптивый и развращеный, сия ли Господеви воздаете; яко единообразнаго от рождения духовнаго, единыя матере святыя купели, и истинных сынов света, раскольниками еретиками, и даже вне церкве признаете (Книга Соборных филипповских деяний, лист 122). К таковым по псалмопевцу потребно есть рещи: Разумейте же безумнии в людех, и буии некогда умудритеся (Пс. 93, стих 8). Но аще ли же по темноте ума вашего не познаете, то послушайте пророка учащаго: Вопроси, рече, отцы твоя и возвестят тебе старцы твоя и рекут ти (Песнь Моисея, 2). Ваших глаголю вопросите первобытных старец. Како они разумели о християнах именуемых федосеевых. О сем являют нам современныя их рукописи бывшия в миротворных соединениях в лето 7299 [1791], 7312 [1804] (Отеческия завещания, гл. 11 и 32). В коих прекращали разъединявшия их какия либо разногласии и разномыслия единою братскою любовию, и заключали то прощением друг друга, при положении точию седмипоклоннаго начала. Так и в настоящее время есть более благоразумныя члены вашего общества, кои в духе своих предков, признают себя весма с нами близкими, как по содержанию древлеправославнаго церковнаго закона, также и по исповеданию истинныя христианския веры. Почему и имеют сердечное сострадание о состоящем разъединении.

И тщатся по возможности преподавать свое согласие к мирному соединению. К чему и приступали на самом деле, в лето 7353 [1845], 7370 [1862] и 7384 [1876]. Что и видно из обоюдных писем их миротворное желание, кое они по примеру своих предков, и желали тоже заключить мирное соединение, точию положением миротворнаго начала. И еще подобное сему есть доброе деяние, некоторых любителей мира, духовных правителей филипповых християн, кои присоединяющихся к ним по какому либо случаю от федосеевых, приемлют овогда с малою епитемьею, а иногда и с единем началом [Гладина Прикащика Федора Семенова приняли в Москве и в Петербурге с началом, 7368 (1860)]. И злобных порицаний на нас, федосеевых християн, не произносят, и егда в домы наша или в молитвенныя храмы входят, святым иконам поклоняются, и с нами здравствуются и прощаются, и в кротости духа сознают себя пред Богом грешными, и пред человеки смиренными. И церковное свое состояние, по настоящему сему злобному времени, признают в бедствии и разстройстве, и глаголют: яко у нас де при каждом собрании у духовных правителей излагаются новыя правила, чрез что и происходят впоследствии друг на друга укоризны, и даже самыя душепагубныя разделы (Кимрскаго инока А. М.). И тако собравши на вид хотя несколько благоразумных и неразумных мыслей и речений изходящих из уст филипповских учителей вдадим их на правосудие Божие. Яко же Он сам научает нас: Не судите, рече, на лица, но праведный суд судите [Иоанн., зач. 26]. В силу таковых божественных повелений, мы, последнейшии, признали за необходимость сказать сущую истину, то есть пояснить первобытную историю християн, находящихся под наименованием федосеевых и филипповых. Для чего и приводим на среду несколько от жития, деяния и учения онех наставников, сиречь словущаго отца Феодосия Васильевича и инока Филиппа. Да негли? тем при помощи Божией дадим премудрым вину и премудрие будет, скажем праведным и приложат приима?ти, и возмогут доброе от злаго отделяти, и престанут святую церковь порицати [Притч. Соломона, гл. 9, стих 9].

Оглавление

О мирных соединениях со старопоморцами

Вины и подозрения и укоризны возводимыя, как на учительнаго отца и страдальца Феодосия Васильевича, такожде и на последователей его происходят более от неразумной ревности, самомудрых и величавых человек, наводяще великия вины по собственному самомнению, как на скончавшихся предков наших, такожде и на содержащих их учения. А потому мы желающе отвести таковых от тяжкаго прегрешения, еже мертвых и живых осуждения, поставим зде на вид вину их претыкания. А именно: Первейшею и великую виною поставляют наветницы раздел Феодосия Васильевича с поморяны, бывший в 7214-м [1706] году. Какими же средствами возможно будет более разъяснить таковое пререкание. Мы не находим удобнее предложить любящим истину и желающим праваго познания, еже бы в таковом деле восприять мерило правосудия, сиречь вышшее в добродетелех святое разсуждение. Ибо святии отцы, паче всех добродетелей предпочтоша разум и разсуждение [Альфа, гл. 61].

 Святый Златоуст глаголет: «Не убо просте вещь истязуем, но и время, и вину, и изволение, и лиц различие, и елико убо им иная случаются, вся со опасением да взыскуем, ниже бо есть инако достигнути истины» [Беседы Евангельские на Матфея. Нравоучение 17]. А потому и просим, любящих мир, и желающих о Христе братскаго единства, возвести мысленное око на событие и время, в коем был отец Феодосий Васильевич, и обозрет безпристрастно тогдашния гонительныя обстоятельства, о коих сам Спаситель предсказал: яко не быти таковым от начала и до скончания мира [Матф. Зач. 99]. Такожде и списатель правыя веры сказует: «Аще, рече, кто тех времен, сиречь 1666-го года, достигнет, таковый да уготовится с самим дияволом на брань» [Книга о Вере, гл. 30, лист 271].

Сии предсказании ясно зрятся нам от истории, что гонение и мучение в самой полной силе, на содержателей древняго православия, началось у нас от указанного года, когда не было возможности содержателем онаго, не точию в своих домех проживати, но даже и нигде в пределах России. А потому хранящии истину и должни были спасать свою жизнь бегством, как в лесах и пустынях своего отечества, так и за пределами онаго. Желающий же в подробностях ведать о сем да прочтут християнския истории «О бегствующем священстве», и «Российский виноград», тамо ясно узрит жестокия казни и самыя мучительныя смерти наводимыя от новолюбцев содержателем православия. О сем подтверждают и внешния историки: «Что их истребляли в срубах, отравляли в сырых зелях, тюрьмах, рубили головы по плечи, зарывали живых в землю, резали языки, и прочая» [Предисловие к 3-й челобитной Кожанчикова, печатная].

В таковых то будучи горестных обстоятельствах наши первобытныя наставники и учители еще несравненно болие того предстояла великая скорбь, во очию всех тогда благоразумных. Что церковный чювственный корабль разбит был ужасными волнами нововымышленнаго никонианскаго учения, и множество пловцев и гребцев, и даже самыя кормчия пострадаша, истопления духовная [Торжественник, слово на Воздвижение]. Божиими же неизреченными судьбами, аще и спасени тогда быша некоторыя от сынов оныя гонимыя жены, от змиева потопления [Апокалип., гл. 12], но обаче в великом бедствии осташася, яко же то без видимых благолепий и чиноположений церковных, и вместо седми таинств ея, точию при двух самонужнейших. И вместо руководства людей священных, и всякаго чиноначалия духовнаго, начаша окормлятися и руководствоватися простыми и не освященными. И кто же будет столь жесток и немилосерд, еже злобно нападати на учительных людей, тогдашних лютых времен. О каковых либо неблагоустройствах и разномыслиях, могущих возникнуть тогда, в христианской церкве [Апостол, зач. 295]. О сем надлежит разсматривать, яко же выше рехом, с великим разсуждением, и со страхом Божиим, дабы в чем не погрешить. А не так, как ныне нецыи, от филипповых християн опрометчиво и дерзско отзываются о отце Феодосии Васильевиче, ибо имущии ум могут видеть, и разуметь, и из церковной истории.

Что в первобытныя времена, по Божию попущению, в християнской церкве случались подобныя сему неблагоустройныя произшествия. Как-то в первенствующей християнской церкве, более 200 лет, даже до 1-го Собора Вселенскаго, происходило несогласие, и распрение о времени празднования святыя Пасхи. Причем в продолжении тех времен случалось, что одни других за несогласие отлучали от церкве. О сем смотри в книге О Вере, около двухсотаго листа. Но после, когда по милости Божией, все таковыя несогласия, на 1-ом Соборе Вселенском, приведены в единомыслие и согласие [Барония, в лето Господне, 878]. Тогда святии отцы все прежде бывшие в прошедшие время несогласия и распрения предали вечному забвению, и ни каким раскольным именованием не порекли. Так же и прежде усопших, с обеих сторон и в том несогласии скончавшихся, ни каковаго осудительнаго не зделали исключения.

Подобно тому и в последующия времена в християнской церкви случались таковы же произшествии, о подробности коих умолчаваем для краткости. О прочих упомянем только о отлучении преподобнаго отца Феодора Студита, прежде от Цареградскаго патриарха Тарасия за беззаконный брак Константина царя. И потом он же купно с братом своим Иосифом, Архиепископом Фессалонитским, имел отлучение от Константинопольскаго патриарха Никифора за приятие в церковь изверженнаго презвитера Иосифа. После таковых отлучений, когда милостию Божиею все оные неустройства прекратились и установился мир церковный, тогда ни святыя патриархи преподобнаго Феодора с братом Иосифом и с прочими живущими, и во время того разделения скончавшихся християн, раскольниками не порицали [Четия, ноября 11. Барония, лето Господне 795, там же Лето Господне 806 и 808]. Как мы замечаем из истории, ни преподобный Феодор Студит с братом, патриархов Тарасия и Никифора ни каким раскольным наименованием не облагали. Но с прекращением причин разделения прекратили и самое оное разделение и в прежнем мире и любви навсегда остались.

Сему же согласует и бывшее распрение между християны за учение триех вселенских учителей, когда же сии святии иерарси явлением своим умиротворили церковь, то не видится в истории церковной, чтобы после друг друга первобытными винами укоряли и поношали [Пролог, генварь 30].

Наконец нужным почитаем упомянуть о достопримечательном произшествии, случившимся в константинопольской и прочих церквах, по причине 4-го брака Леона царя, отчего произошел между християны неблагополучный раздор и продолжался 90 лет. Но когда по милости Божией таковый раздор тщанием святых отец на Соборе Соединения был прекращен, тогда, как видится, святии отцы руководствуясь любовию Божиею, как живых так и усопших, даже самых виновников раздора, ни каковым раскольным именованием не осудили, и не порекли, но живым возгласили многая лета, а усопшим вечная память.

И наши достопочтенные предки, как поморския такожде и новгородския, соображаясь с таковыми миротворными примерами, бывшее временное между ними разделение расколом именовать не дерзали. Потому что, по милости Божией, через краткое время оное бывшее между ними разногласие начало приводитися в единомысленное соглашение, и потом как оное временное разделение прекращено, так и причины онаго разделения.

Зде мы признаем за нужное и о наших миротворствах, хотя вкратце, привести во свидетельство самыя те случаи, и указать времена и лета, и личностей оных, коими соделовалось миротворное соединение, и кое о том свидетельствуют. Перваго приводим от поморския обители настоятеля: Тимофея Андреева, коему хорошо была известна история первобытных поморских отцев, хотя он сам уже и не вполне содержал тех предания, а именно в молитвословии инославных и в самобрачии. Для нас в том нет препятствия, понеже по писанному: от посторонних и от враждебных свидетельство достовернейшее бывает. А потому и приводим от писма его следующее, о мирном соединении. Как он пишет в Москву, в начале приводит то, егда в небытность Андрея Дионисьевича, яко же выше во главе 1-ой явихом, 7214 [1706] году Феодосий Васильевич с поморскими общежители сотворил разделение.

 Егда же прибывшу Андрею Дионисьевичу во общежительство, и о сем весьма горестно опечалившуся, слышав нечинное в беседе произшедшее распрение, о чесом подвигнувся сам в Нов-град ехать. После того временнаго разделения два года прошедше, т. е. в 7216 [1708], и тамо с Феодосием Васильевичем всякое согласие имел, и вкупе с ним и службу Богу приносил. Второе же примирение было уже в 7235 [1728] году, по кончине Феодосия Васильевича. От Московскаго общества первый предводитель, Игнатий Трофимович, ездил в поморье купно с Федором Калинычем, Даниловской страны настоятелем, и тамо прилучившемуся Андрею Дионисьевичу мирное совокупление сотворися [Християнская история, избор. Попова, стр. 28, том 3]. А о титле еже на крестах на время оставиша до разсмотрения. Во обычаях же богослужебных коемуждо на своих положениях оставлено. Что бы друг с другом распри и разделения в том не имети. Дозде из писма Т. А.

Тако на сем миротворнем соборе поморския и наши отцы, яко же выше явихом, определили: чтобы до обыскания крестам Господним с четыребуквенными титлами поклонятися без зазрения, и друг друга за то не отлучатися. Каковое обыскание у наших предков продолжалось много время, даже до лет Московскаго отца Ильи Ивановича.

Следовательно как самаго отца Феодосия Васильевича, так и прочих отцев и братию в согласии с ним в продолжении того времени скончавшихся за содержание титлы и за прочия обычаи осуждать не долженствует. В сем мирном расположении скончались отцы, Андрей Дионисьевич, в лето 7238 [1730], и отец Даниил Викулович, в лето 7242 [1734]. И посем, в лето 7244 [1736], паки Игнатий Трофимыч, по согласию с Федором Калинычем, и с Московским Максимом Марковичем ездили в поморский монастырь, для собрания свидетельств о титле, и поморския отцы разъяснили ему о правильном надписании крестов. И он свои доказательства, заимствованныя от поповщины, предал огню, и поморским отцам принес покорность и прощение.

 Но однако отъехавши из поморья по некоторым причинам общественнаго соглашения он на то привести не возмог до лета 7254 [1746]. В сем же году были в Москве поморския отцы: Даниил Матвеевич и прочия, и согласясь с Игнатием Трофимычем и с его товарищи, производили тщательное обозрение о сущности надписей на древних крестах, и убеждаясь более крестом царя Константина, находящемся в Московско-Успенском соборе, и по оном освидетельствовании согласишася с обоих стран собору быти и на нем своему раздору, еже о титле, решение учинити. И собрашася в Преображенское, в дом некоего Сергея Мартынова, ту совершенное единомыслие о надписании честных крестов. Еже Исус Христос, Царь Славы, писати утвердиша.

Из сих отеческих миротворных соединений замечается, что тогда отцы наши, кроме всякаго пристрастия враждебнаго мнения, руководствовались истинною християнскою любовию и мирным расположением, на основании коих мир между собою учинили, причем, как замечается, никаких друг над другом взысканий и истязаний о прежде бывших неустройствах и разногласиях не произвели. И как видно из их миротворных писем что никакими епитемиями друг друга не облагали, но заключали мирный союз, точию седмипоклонным началом и братолюбным прощением. И отца Феодосия Васильевича, и с прочими усопшими предками никаким раскольным именованием не порекли, но напротив определили, чтоб никому их за преждебывшее разногласие не осуждать. Потому что поморские отцы: Даниил Викулыч и Андрей Дионисыч, и прочия современники и собеседники были отца Феодосия Васильевича, и добре ведали его, и знали его веру и любовь к Богу. Знали его добродетельное житие, знали его страдальческую кончину, о которой в прозбе к царю, Петру Алексеевичу, в лето 7222 [1714], засвидетельствовали. Знали текже и ревностный его порыв в произведении с ними временнаго разделения; и зная все сие, они, однако, никаковаго об нем жестокаго суждения не имели, и от сообщения как с ним, так и с его преемниками, не отлучались. О чесом свидетельствует вышеупомянутый Тимофей Андреевич, в письме своем к стародубскому отцу, Петру Федоровичу, в котором между прочим пишет: «Но и котории приезжаху в монастырь от феодосиевых, после раздела их, разделения не имеяху с ними» [Ответ М. В. Стукачева к филипповым]. Свидетель сему [Отеческ. Завещан. Глава 51]: Симеон Яковлевич Новгородский; егда после разорения Ряпинскаго общежительства приехали в поморский монастырь, то отцы не точию с ними общатися не восхотели, но и блаженный отец Даниил Викулыч, яко весма достойному, некиих духовных детей ему относити своя деяния вручи, и так богоугодно пожив преставися, и погребен бысть на Лексе, в женском пределе, яко их отец духовный. Иван же Филипович, поморский настоятель, описуя житие его и действие в духовных правлениях подобит его во всем отцу Даниилу Викуловичу. И прочии мнози или паче рещи безчисленныи приходяще от федосеевых, яко же до раздела, тако и по разделе, в монастырь от отец приемлеми бываху без сомнения при положении точию начала, якоже и сам бывал дважды Игнатий Трофимович со отверсторадостными прият бысть руками.

Без сомнения в том же духе и действии состоялось церковное примирение, бывшее в Петербурге, в лето 7299 [1790]. Что при тогдашнем примирении поморския отцы, как страдальца Феодосия Васильевича, так и прочих усопших имена, для вечнаго помяновения в свои синодики вложиша, в коих и по ныне зрятся всеми. Такожде и о чинех молитвенныя службы определили, аще некия различныя чины обрящутся, в том друг с другом разногласии не имети, но кому с кем прилучится приходити имети соглашение, и распри не чинити, да мир Божий будет между християнами.

Подобно сему и в Москве, в лето 7312 [1804], было примирение с Замоскварецкими филипповыми християнами, что на Балчуге, при котором тоже написаны миротворныя статии, и с обоих стран рукоприкладством утвержены, чтобы первобытными разногласии друг друга не упрекать и не винословить. Такожде и преставльшихся от обеих стран поминать без сомнения.

Зрите вси безпристрастнии любители истины каковый нрав и каковый разум имели прежнии блаженныя памяти, как поморския, так же и новгородския, и московския отцы. Они во время тогдашняго мирнаго устроения побуждаемыя любовию християнскою все прежде бывшия несогласии и распри прекратили, и мир и согласие между собою учинили, прежде отшедшия, якоже выше явихом, с обеих стран от всякаго порицания освободили. Такожде и Феодосия Васильевича с прочими положили в вечное поминовение, о чем видится во многих отеческих миротворных писмах. А потому кто смеет, и кто может нарушить, и уничтожить таковыя их определения; по реченному: «Не прелагай предел вечных, яко же положиша отцы твои».

Дозде о миротворных соединениях.

При сем признали за нужное пояснить и еще несколько: о причинах разъединявших в нечесом Феодосия Васильевича, с его последователи, от поморских отцев. Причины же оныя не в вере и догматах состояли, но в некоторых обрядовых и обычных действиях, страна стране несогласных. То оныя умствования и действия почитали маловажными и требующими исправления, кои по милости Божией в скором времени начали прекращатся, и в последствии совершенно уничтожены. О чем выше пояснихом, такожде и зде хотя мало нечто объявихом, именно о тех винах, коими враждотворцы нас укоряют и мир церковный нарушают, и повсюду в маловедущих християнах провозглашают: что будьто бы федосеевы за свои вины не улучают спасения.

Первое, за четверобуквенную титлу; второе, за иноверныя браки; третие, за иноверныя брашна. На сие мы наветникам нашим скажем следующее: Что вы враждолюбцы на злая злым оком взираете, а добрая презираете, т. е. дружния недостатки зазираете, а исправления братня ни во что вменяете. Зде просим таковых умиленно фарисейская величания от себя отжените и нашего смиреннаго гласа вонмите. Ибо мы согласно с предками нашими объявляем следующее: Первое, о четверобуквенной титле на кресте в миротворительных статиях наших ясно показано нами, что титлы оныя во святей церкве мы не имеем, и на поклонение крестов с предреченною титлою, еже есть: I. H. Ц. I. Мы сами не поставляем, так и прочим всем верным поставлять запрещаем. Такожде всем иконописцам и меднолитным художникам нашим полагати оную титлу запретихом. О чем в достоверных наших отец памятниках, сиречь в их писмах, и в соборных статиях, в разныя времена уже десятирицею воспрещено и отменено [Ответ 4, на 4-ю статью, филипповым М. И. Стукачева].

В подробности же о сем высказывать признаем за излишнее. Ибо о сем понудихом изъявти – не для сынов мира, но да заградятся уста крамольных новофилипповских потомков. Понеже они в настоящее время аще старопоморцами себе и величают! а в миролюбном духе первобытным поморским отцам не подражают, которыя по миролюбному своему нраву, при содержании титлы, от предков наших не отлучались и прочим отлучаться не советовали. Как поморская история гласит: И поморский наставник Тимофей Андреевич и московский настоятель Михаил Григорьевич свидетельствуют о отце Андрее Дионисьевиче, который в бытность свою в Москве московскому купцу Ковурову о Евстрате Феодосиевиче и о прочих его спутниках сказал: «Если они с тобою не сообщаются, то и ты с ними не сообщайся, если же они сообщаются, то и ты с ними сообщайся, кроме сомнения» [Сборник Попова, том 3, стр. 28].

 Сицевый бяше в богомудром отце, кафолической церкве учителе, кафолический дух. Ибо и сам он, якоже выше явихом, вскоре после раздела, в Нове-граде с Феодосием Васильевичем имел сообщение и совокупное моление. Понеже сей знаменитый муж, при своей учености, имел от Бога дар разсуждения. При руководстве того он добре ведал, что распрение Феодосия Васильевича состояло в маловажных делах и ни по какому либо его коварству, но собственно по недоумению и по неосмотрению за настоящую и гонительную нужду. Ведал и то, что надписание четверобуквенное в нашей Русской церкве появилось еще при Иосифе Патриархе. По словам господина Прохорова: «Нечувствительно во многих местах вошло в употребление от западных художников» [Християнския древности. Печат. 1864 г.]. А потому Андрей Дионисыч, как чадолюбивый отец и признавал наклонность отца Феодосия Васильевича в четверобуквенной надписи ни за какую либо самовымышленность, но собственно за неосмотрительность. Как видно из его собственных деяний и посланий, что он относился к Феодосию Васильевичу и к его последователям в самом снизходительном и примирительном духе, таковое великодушное творя к ним снизхождение. А не яко же нынешних многочинствуемых раздорников скорое во вражду и не мирное преложение.

Вторая, возводимая на нас вина, есть за приятие будто бы иноверных браков. И о сем тоже добре ведящии ведят, что у нас как на словах, такожде во отеческих писмах и в соборных статиях, как прочия шесть еретическия тайны, за тайны не приемлются. Так и брак их, за совершенную святоцерковную тайну его не вменяем, потому и обращающихся от иных вер к нам, за лишением правоверных священников священнословия, на целомудренное житие поучаем. А падающия в явныя пороки, таковых от церкве отлучаем, и по направлении их жития с епитемиею в общение приемлем. А что касается до мудрствования Феодосия Васильевича и прочих наших предков, о старых иноверных браках, то мы в том ничего особеннаго и противнаго не видим. Потому что они, хотя и признавали таковыя браки, вероятно по человеческой, а не по Божественной правине законными, однако по приятии святаго крещения, за лишением священническаго благословения, поучали на чистое житие; нарушающих же оное наказовали, о чем ясно видится в их соборном грамоте, писанной Феодосием Васильевичем в Нове-град, в лето 7202 [1694]. Следовательно и за сие, как предки наши, также и мы не виновны и сомневаться о том не должно.

Третия же вина, за моление брашен от рук иноверных приспеваемых. По сказанию святых мы не точию не виновны, но даже и похвалам достойны. Яко в сем деле слушаем святых отец и предков наших повеления, кои за за добываемое от иноверных брашно, молитися повелеша. О чем в книзе Пандекте, в 6-й части, в главе 73, с доказательствами Аггея пророка, от главы 2-я, стих 12; и от посланий митрополичьих; и от Зонара, прав. 76; и от Потребника, от главы 15, оскверненное и покупаемое с торгу от иноверных брашно молитвами иерейскими очищати повелено. Такожде и во главе 77, тоя же части, положено лестовку молитися за брашно еретиками строенное и овощь, прежними по Никоне отцы подтверждено от их посланий и преданий. Но как сие повеление в правильных канонах церковных не положено, а потому мы с немолящимися разделения не имеем. А молитися признаем делом душеполезным по следующим показаниям:

1-е, святый апостол Павел, в 1-м послании к Тимофею, глаголет: Зане всякое создание Божие добро, и ничто же отметно, со благодарением приемлемо, освящает бо ся словом Божиим и молитвою.

2-е, святый Фотий митрополит московский, в послании своем во Псков, пишет: «А что снове пишете, что из немецкия земли приходит что потребное, вино или хлеб, или овощь, и то снове очистивше то от иерей, и потом ясти и пити» [Печатная книга. Послания Митрополичьи, лето 6925 (1417)].

3-е, бывший при Никоне священный страдалец Аввакум протопоп, в послании к некоим християном, за очищение сосудов и брашен, по влиянии тогда еще бывшия святыя воды, вместо иерейския молитвы; 17 поклон полагати заповеда.

4-е, подобно сему и в гражданской истории, Андрея Иванова Охтинскаго, изображено: что прежние по Никоне бывшии православныя християне, между прочими правильными постановлениями, определили молитися за покупаемую на торгу пищу поклонами очищать. Ниже: Сие подтверждает и другий внешний историк Г. А. [Краткий очерк. Андреев, стр. 152], следующими словами: Быть может на этом правиле федосеевцев отразилось старинное постановление митрополита Фотия, об освящении припасов, привозимых из заграницы. Это постановление было зделано давно, и давно утратило силу. Но мы знаем, что чем отдаленней была старина, тем приверженцы стараго крепче держались за нее.

Зде вопросим благоразумных християн, кого они более оправдают; тех ли, кои в силу означенных повелений от иноверных брашно и всякия вещи молитвою очищают? или тех, кои от мусульманина, еврея и армянина, без очищения молитвеннаго употребляют?

Дозде о трех винах, возводимых на Феодосия Васильевича.

Есть и еще приписываемыя ему вины, кои произносятся более от неразумной ревности, как то: крестил в поручах, и при разделе с поморцами будто бы изрек: прах прилипший отрясая за непослушание, и не буди мне части с вами, и прочия подобныя сим винословия, на кои мы по тонку не вознамерились отвечать, потому что сии вины не подтверждаются достоверным свидетельством. Если бы оныя были, то не бы умолчал о том Андрей Дионисович в своих увещательных посланиях. Такожде и у первобытных отец, в миротворных соборных статиях, нигде о сих винах не вспоминается. А потому и заметно, что подобныя порицания произошли от любящих злобу паче благостыни, и неправду неже глаголати правду. По писанному несть удобнее еже на мертваго лва и мыши скачити, кои за неимением пищи, множицею и по?рты грызут [Пс. 51, стих 3]. Тако любящая суетная и лжу, оставльше истину, всякую неправду на ближняго плетут.

Но как по писанному: Правда есть вещь непреодолеема, а потому благоразумному християнину добре ведомо: что отец Феодосий Васильевич не изобретатель был какого либо самомненнаго нововводства, но верный последователь последних священнопастырей и страдалец предания, и хранитель общекупнаго християнскаго содержания. О чем и внешнии историки согласно подтверждают так: что «Феодосий Васильевич был муж благочестивый, даровитый, твердой памяти, и славный буквалист торжественно поправший Никониазм. И мгновенно учинившийся пылким и разительным ревнителем благочестия он, неусыпно стараясь в подвигах веры, утвердил и просветил правоверием Новгородскую страну, озарил сим Польшу, и прочия страны в России, пожертвовавший за таковыи великия доблести своею жизнию Иову митрополиту Новгородскому. Он не раз боролся с буйным изуверством своей лжебратии, желая устроить единство своей и поморской церкве. Его ведение святаго писания, примерная жизнь и твердыя начала истин удостоили быть собеседником славных вельмож, другом знатных особ, и громкой славы во всех концах России. Он был примерный муж в подвиге благочестия, твердаго духа, и неустрашимый казней мира, редкий любитель церковнаго благочестия, чтитель кротости, и попратель надмения. Недоразумная ревность его хотя и учинила с поморскою церковью раздор, а миролюбие его убедило паки оный попрать, и быть ему не раз в Выгорецыи на заглаждении того. Его плоды благочестия и ныне гласят во всех концах России, и он ими навечно себя обезсмертил» [Сборник Попова, том 2, стр. 188, 2-го счета]. Дозде Попов.

Се отчасти пояснихом в сей главе как от сказания сынов света, такожде и от истории мудрейших сынов сего века.

О событиях между первобытными отцами новгородскими и поморскими и их последователи, и о происходящих между ними разногласиях и разделениях, и о их мудром и спасительном разсуждении, и о настоящем тогда на правоверных гонении и бедствии церковном, воспомянули и о бывших неблагоустройствах в первенствующей церкве, и о их прекращениях, на основании коих и у наших первобытных отец были миротворныя соединения, в коем и скончалися упомянутыя отцы: Андрей Дионисьевич, и Даниил Викулыч, и московския страны: Игнатий Трофимыч, Федор Калиныч, и Мксим Маркович, и проч… Понеже вины раздора были разсмотрены и некоторыя от них прекращены, ибо поморския отцы, современныя отцу Феодосию Васильевичу, знали его веру и любовь к Богу, и добродетельное житие, а потому от сообщения как с ним, так и с преемниками его не отлучались, и по кончине их, помяновения сподобили. Понеже оныя отцы добре ведали яко отец Феодосий Васильевич был последователь истиннаго учения последних священнопастырей, и своими современники признан был достойным духовнаго правления, и яко степень онаго духовнаго потомства до нас достиже, о чем в нижеследующей главе пояснити потщимся.

Оглавление

Глава 2
О степени отеческой московских и новгородских стран,от последних благочестивых священнопастырей,и их преемников, страдавших за древнее благочестие,иноков и простых, правящих духовными делами,между коими был отец Феодосий Васильевич.

В сей 3-й главе мы возъимели намерение для любящих истину пояснить, что происхождение нашего православия ни есть от коего либо сомнительнаго источника, но от самых первоначальных православных страдальцев: московских, новгородских и псковских [Ответ 3-й к филипповым М. И. Стукачева]. Которыя как мы уже изъяснили во второй главе были в неразрывном союзе и согласии с соловецкими и поморскими страдальцами, ведомо есть всему християнскому миру, что по числе 1666 –м провидения святых вся исполнися, когда Собор Московский был на изтребление и проклятие древних преданий в 7174 [1666] [Российская истор. печатная] [Цветник, глава 7, рукопись отца Ф. О. Казанск.]. В то время с господствующей церковью зделали раздел: епископ Коломенский Павел, протопопы, священники, игумены разных церквей и обителей. В ту же пору и те же лица были основателями всех уставов и порядков, хранимых нашею церковию, которую ныне новофилипповы зазирают до поношения, но не постави им, Господи, греха сего, ибо не ведают, что говорят. А потому и признахом за нужное, хотя вкратце, пояснить зде о некоторых первобытных отцех нашея гонимыя святыя церкве, коих учения и уставов мы, по милости Божией, держимся и до ныне.

От зде слыши любителю истины: Постепенность последних священных и не священных пастырей гонимыя святыя церкви. Из коих московския епархии: первый был Коломенский епископ Павел; вторый, Аввакум протопоп; третий, Спиридон архимандрит Покровский; четвертый, протопоп Даниил; пятый, соборный иерей Лазарь; шестый и седмый: священницы Козма и Стефан, бежавшии из Москвы, от церкве Всех Святых, 1668 года; диакон Феодор, инок Араамий, Исаия и Корнилий, и другия мнози, иже тогдашняго ради належащаго гонения в царствующем граде Москве, паче иных градов. Овии в своем месте пострадаша, а иныя в различныя грады и страны заточены быша и тамо мучения путь проидоша, а прочия тайно отбегоша, како же упомянутыя священницы, Козмо и Стефан [книга под названием В пользу Раскола, часть 1, стр. 6]. Дозде о московских страдальцах.

О новгородских же, псковских и поморских отцех и страдальцех поведает нам церковная история, яко оным страдальцам во главе быти тоже преосвященному Павлу епископу Коломенскому, иже кровию исповеданием своего страдания в Великом Нове-граде запечатле. Вторый по нем, игумен Досифей, Тихвинскаго Беседованнаго монастыря; третий, священноинок и пустынножитель Пафнутий; четвертый, священноинок и страдалец Феодосий; пятый, священноинок и страдалец Илия Крестецкаго-ям; шестый, Варлаам, протопоп Псковский; седьмый, страдалец и первый от простых учителей тоя страны Иван Дементьев, во святом крещении Карп; осьмый, учитель и страдалец Григорий, казначей Антониева монастыря; девятый, Василий и Михаил Диевы, учители быша и страдальцы; десятый, Самсон Ильин, сын священника Илии Крестецкаго, учитель и страдалец за благочестие; одиннадцатый, Василий Лисицын, сострадалец священномученику Варлааму; двенадцатый, Петр Иванов, учитель изрядный и страдалец, ученик был тоже Варлаамов; тринадцатый, учитель и страдалец Феодосий Васильевич, во святом крещении Дионисий, ревнитель сый и подражатель во всем первым отцам и страдальцам; cих современныя любомудрыя отцы и учители тоя же новгородския области Выгорецтии пустынножителие: Даниил Викулыч, начальник поморскаго общежительства, и его духовнии сотрудники, Андрей и Симеон Дионисьевичи, и прочии учительные мужи тоя страны, иже с ними во единомыслии о вере и догматех пребываху. Сих всех, как первобытных московских священнострадалец и учителей, такожде впоследствии соловецких, новгородских и поморских, мы, смиреннии, за едено чествуем и познаваем их, по сказанию священнаго писания составляющих собою церковь соборную, в коей и мы сознаем себя быти и учение их усердствуем содержати [книга О Вере, гл. 2, лист 22, Катих. Велик, гл. 25, лист 119].

Зде же надлежит заметить яко настоящаго время християны, именуемыя филипповы, коренем благочестия московских, новгородских и псковских бывших по Никоне страдалец не познавают. Понеже в поданной ими к нам 25 статиях [7370 года (1862)], из коих в первой коренем благочестия точию соловецких и поморских быти поставляют. О прочих вышеупомянутых филипповское общество, в статии оной умалчивают, как то о страдальцех наших московских, новгородских и псковских, по сих всех яко не бывших статия оная не упоминает, а чрез сие и дают замечание, что сочинители оных статей и прочия с ними согласныя не токмо нас грешных гнушаются, но чрез нас и самих даже наших отец и страдальцев пренебрегают.

 Мы же смиреннии и убозии последователи и любители своих отцов и страдалец не отрицаемся почитать и последовать, как выше сказано, отцем и страдальцем соловецким и поморским, но по долгу справедливости признаем необходимым и по месту своего жительства и происхождения даже и преимущественнейшим долгом почитать и последовать своим отцем и страдальцем московским, новгородским и псковским, не яко вышесказанным соловецким и поморским отцем противным и несогласным, но яко единыя истинныя православныя церкве истинным и достопочтенным членом. Ибо сами оныя любомудрыя отцы и учители: Даниил Викулыч, Андрей Дионисович и Симеон Дионисович первенствующими поставили [Российский Виноград] Павла, епископа Коломенскаго, Аввакума протопопа, и прочих московских и владимирских, потом новгородских и псковских, и поморских, потом в особую статию соловецких, и всех страдальцев Христовых почли подобною и равною честию.

 Тако и мы смиреннии с любомудрыми сими отцы и учители согласно всех их общекупно, а не по выбору всеусердно почитаем и чествуем. А потому надеемся, яко имущия ум благоразумен уразумеет от сих показаний, что происхождение нашего православия ни есть от какого либо сомнительнаго источника, но от самых, яко же выше явихом, первоначальных православных страдальцев, из числа коих, в новгородских странах, первенствующими учителями были страдальцы: Варлаам, протопоп псковский, Иван Дементьевич, во святом наречении Карп, и Василий; от которых по вере произошел тоя же новгородския страны житель, знаменитый и словущий учитель Феодосий Васильевич, как он сам свидетельствует о том в соборной новгородской грамоте, писанной в лето 7202 [1694], находящейся в гражданской истории протоирея Андрея Иванова, признавая оных страдальцев своими, и своя новгородския страны отцами и учителями.

Феодосий Васильевич не был заводчик или основатель какой либо веры, или какой либо самомнительной новизны, но был верный последователь прежних страдальцев и сообщник прочих православных християн. Имел у себя отца духовнаго и находился в его послушании, был посылаем от братства для духовнаго учения за свейский рубеж [Кожанчиков Раскол. Дела 18 столет, том 1, стр. 87]. Сие подтверждает и гражданская история, что новгородцы поспешили отправить за рубеж, для обличения отступников, опытнаго и отважнаго своего сотоварища, Феодосия Васильева, который и исполнял свое поручение с достодолжным рачением и исправностию, потом в польских пределах составил две знаменитыя обители, но ради произшедшаго тамо нападения от воин преселися паки в Россию, и такожде составлял обители, и страдальчески скончася в Нове-граде, в лето 7219-е [1711] [Ответы М. И. Стукачева к филипповым]. О чем пространно пояснено во главе 1-й, в житии его. Во все же продолжение своей жизни он был в согласии и единомыслии со всеми новгородскими и прочих стран православными учители християнскими. Но аще по Божию попущению и произошло у него не благополучное разделение с поморскими християны, но как видится из современной християнской истории: что они друг ко другу относились весьма благосклонно и уважительно, о чем являют послании, как любомудраго отца, Андрея Дионисыча, такожде и словущаго учителя Феодосия Васильевича, егда он писал послание поморскаго монастыря духовным настоятелям Даниилу Викулычу, Андрею Дионисовичу и со всеми прочими учительными людми [От собственноручн. писма Ф. В. к поморяном]. В коем именует их блаженными и о любви Божией собранными, и братиею своею, себе же признает многогрешным, и малоразумным, но в той же вере святей пребывающим. Такожде и миролюбивый отец А. Д. в своем миротворном послании пишет ко отцу Феодосию Васильевичу: «Аще ныне у вашего доброревностнаго боголюбия случившееся распрение о вещах недоумительных, о вещех подлежащих обысканию, о вещех требующих общесоборнаго разсуждения [Старопомор. рукопис. находящаяся у ?. М.].

О чем вскоре со обоих стран, на основании святаго писания добре и богоугодне миротворное соединение учиниша. Яко же выше во главе 2-й по тонку явихом. Ибо блаженный миротворец отец А. Д. в том же послании пиша, сице глаголет: «Аще мы де в нечесом и распрехомся, яко человецы сие бо присвойственно есть человеком человеческим подлежащим немощем». Понеже по писанному: не похвалится всякая плоть пред Богом, ибо и при апостолех быша некая распрения; Петр и Павел в Антиохии распрешася в мале. Такожде Павел и Варнава распрешеся и разделишася друг от друга. К тому же и сущии в Коринфе распрешася друг с другом, и проч. неблагоустройныя происшествия бываху в православной церкве, даже между святыми мужи, но паки во единомыслие церковное снидошася о чем выше во главе 2-й изъявихом. Тако и наши первобытныя отцы поморския и новгородския аще и имяху по случаю гонительнаго время некоторыя неосмотрительности, и разногласия во обрядех, а не в догматех церковных, а потому друг друга не чуждахуся, и не уничижаху, но благопохвальными титулы друг друга именоваху, ибо повсюду являют поморских отец послании к Феодосию Васильевичу и к его сообщественником, в коих именуют их: православномудрствующими, и за древнее благочестие страдальцами, и проч. И о сих дозде.

Паки же возвратимся на повесть благочестивыя нашея отеческия степени. Егда по страдальческой кончине приснопамятнаго отца нашего и учителя Феодосия Васильевича прешедшим 7-м летом, тогда по Божию попущения и по навету новолюбнаго духовенства Самодержец повеле воинство в Ряпину Мызу послати, и в обители отца Феодосия сущих начальных, такожде и по селом духовных, по реестру имяны более 20 человек, взяти и в Петербург на истязание привести, и на муки отдати. И егда услышаша таковое повеление они разыдошася кийждо где знаяше, храняще себе от гонительных рук, а наипаче в польское державство уклонишася. Войни же пришедше взяша двух духовных мужей, единаго престарелаго, именем Илию Яковлевича, иже в Соловецком монастыре жил до разорения, и Симеона Ивановича, и отвезоша их тамо. И по многом истязании, и не отвергшихся древле-церковных содержаний, заключиша в нужное заточение. В нем же блаженный старец Илия многи нужды претерпев, месяцы четыре, преставися в вечный покой. Твердый же страдалец Симеон, с другим християнином Феодором Феодотовым; сии два по годичном страдании пред самим монархом на истязании быша, и тайным образом смерти предана быста [Сборн. Попова, том 3, стр. 20]. Глаголют нецыи, яко за ребра повешены бяху в темной казарме. Прочих же, яко мужеский пол, тако и женский, из обители всех изгнаша. По свидетельству гражданской истории, после этаго дела, Ряпинские скиты уничтожились окончательно [Кожанчиков. Раскольн. Дела 18-го столет., том 1, стр. 102]. В 1719 году, а потом в 1722 году, образа, книги и колокола из скитов взяты в Дерптскую церковь. Таким образом Ряпина Мыза опустела. Жители же оныя утвердились в разных городах русских; в Нове-граде, Ярославле, Старой Русе, Пскове, Риге и других [История Виницкаго, стр. 269]. Так же заграницей; в Австрии, Прусии, Польше и в Стародубских слободах, а неции в поморский Данилов монастырь отъидоша [Християнск. Рукописи отеческой степени].

При сем же по оних, триех исповедниках феодосиевой обители, учителех: Илии, Симеона и Феодора, иже по псалмопевцу: глаголаху о свидениях Господних пред царем и не стыдяхуся [Пс. 118, ст.46], лепо есть и прочих имена воспомянути, иже бяху мужи духовнии и справляюще духовныя нужды. Сии суть: Яков Яковлев, Симеон Сергеев, Стефан Волонский, Антоний Авраамов, болярин Димитрий Него?нский, Федор Афанасьев, Никита Иванов, Игнатий Трофимов, и проч. мнози, их же имена, краткости ради, оставляем [Отеческая степень, глава 2].

Рцем же точию сие: яко святая церковь от начала мiра гонение претерпевает; а подобно начаток Христовой церквн с концем согласуется, ибо первие триста лет в неволе, тако и остаток в том же скончается [О вере, гл. 2, лист 21,23,24; гл. 20, лист 186 обор.]. А якоже в первенствующей при апостолех церкве смотрением Божиим попущено бысть гонителем отгнати от Иеросалима до 50 тысяч християн, иже разыдошася в различныя страны, и проповедаху веру християнскую, и мног плод церкве святей сотвориша [Бароний, лето Господне 35, числ. 1, лист 25]. Тако во оное время аще попущено бысть Богом обителем блаженнаго Феодосия разоренным быти, и учеником его розгнанным. Но обаче яко же оныя первобытныя християны, тако и сии последния, повсюду истинную веру проповедаху, и во мнозех местех обители составляху, как то: во граде Риге, Петербурге, и в прочих градех и весех, ибо гонению тогда пома?ле наченшу стихати, и блюстители древняго православия свободнее перваго по всем странам и градом хождаху. Как поведает нам история: «некогда отцу Андрею Дионисьевичу приехавшу в царствующий град Москву, 1717 году, и ставшу в Красном Селе, у согласнаго с ним купца Ковурова; к нему же из Старой Русы приехал Евстратий Феодосиевич, сын Феодосия Васильевича, тоже правящий духовным делом, с 20-ю стариками» [Християнская история и сборник Попова, том 3, стр. 28]. Зде должно заметить грубым филиппаном, в каковом близком единении духа был великодушный отец А. Д. к Евстратию Феодосиевичу и к его сообщественником, яко и благоприятели у их едини бяху, и в сообщении друг друга не весма чуждахуся.

 Ибо сей благонравный отец А. Д., такожде и прочия поморския отцы добре ведали предшественников и современников, и учеников отца Феодосия Васильевича, ибо они как первыя, так и последния, вси были добронравием украшены, и твердыя в терпении, и в православии мужественныя. Яко же являет о них история, о чем и мы во главе сей отчасти пояснихом, яко от обители блаженнаго отца и страдальца Феодосия Васильевича нецыи от учеников его последоваша вслед страдальческаго (пути) учителя своего, и ови убо наскоре путь страдания проидоша, а друзии, Божиим благоволением, оставлени быша, да и прочим ко спасению споспешницы будут; яко же и бысть. Того же общежительства всеизрядный учитель, истинныя древлеправославныя церкве последователь, Игнатий Трофимыч, от онаго благочестиваго, страдальческаго корене, православия ветвь израсте и напоследок в преименитом царствующем граде Москве мног плод принесе. Яко же поведает нам история [Рукопись отца Е. Г.]: что «по разорении последним обители отца Феодосия, вси простии людии и духовнии учители в разныя страны разыдошася, а Игнатий Трофимыч в Москву, и прочии с ним. Еще же некто духовный учитель изрядный: Трофим Иванович, родом Кинешемских стран; сей благословение на отечество получил от поморскаго отца Даниила Викулыча, понеже он неколикое время в тех странах поживе, и был четвертою степению от отца Даниила; тоже прииде в Москву и поживе ту до времени Илии Алексеевича Ковылина». Ведомо же буди и сие, яко сих духовных настоятелей от степени отец новгородских, и поморских, и того ради доведохом до степени отец московских. Да покажем яко онии отцы аще и отдаленными страны растояху друг друга, аще и обычаи некиими по различию стран разньствоваху, но единство веры и догмат церковных не нарушаху.

 Понеже по писанному: «Аще и по всему мiру разсеяни вернии, едино есть тело Христово» [Апостол Толк. Зач. 123, лист 468, Катихизис Мал., лист 23]. Тако и сии словущии учители древняго благочестия к московским християном приидоша, ни свое кое мудрование и учение принесоша, но общесодержимому и соборами святых утвержденному последоваша. Ибо в царствущем граде Москве аще первие и вельми належаше гонение на староверцев, и мнози страха ради гонительнаго дающе место гневу, оставльше домы и отъидоша, неции же в тайне благочестие храняху и во своих домех живяху и о нуждах духовных соборне обсуждаху, яко же сказует история [Кожанчиков В пользу Раскола, стр. 6; История Выгореции, стр. 299]: «Во едино время собравшимся в Москве, у некоего христолюбца в доме, еще бывшия тогда священницы, иноцы, и простии благочестивии людие». И в последующее время християны в Москве семействами жили и детей во своих домех чтению и писанию учили, и даже особые кладбищи дозволяло правительство иметь християном. Как являет история [Русский Архив, выпуск 3-й, 1864 г., стр. 246]: «первие похранялись у Полеваго двора, близ Краснаго пруда, потом оное кладбище перведено было за Серпуховские Вороты, за умалением же там места, отведено было неподалеко от онаго на наемную християнами землю, где и похранялись до 1771 года». Такожде и духовнии учителя были в то время в Москве, о них же нижеследующее слово являет: Сия последственная степень московских отец, в коей первый числится от феодосиева общежительства Игнатий Трофимыч.

 Сей муж был искусный, и Божественное писание довольно ведущий, и всепремудро о настоящем времени разсуждающий, и за православную веру всеусердно стоящий, и верныя народы многочисленныя поучаще и укрепляше православие неизменно содержати. Его жизнь описывает и внешний историк, хотя по враждебному отношению к християнам старообрядцам и набросал несколько порицательных слов, но впрочем и истины не умолчал. Он именует его тако [Сборник Попова, том 2, стр. 130, 2-го счета]: «Славный пастырь и учитель феодосианской Церкве, ревностный защитник ея, муж был, подвижной в создании – церкви, строгой жизни, хорошаго сердца, и не злобив, а при сих отличиях он был миролюбив, и почитал раздор церковный за тяжкий грех, для того не раз ездил в Выгорецию, не раз убеждал настоятельно словами и писмами все феодосиян к принятию соединения с поморскою церковью. Он многократно испытовал от чюдотворных и святых предметов о подписании бытия Пилатовой титлы на кресте Христовом. Москва, Выгореция и проч. страны правоверных часто обращали на него свои взоры, с немалым вниманием и важностию. У феодосиян он был столб утвержения, слава и честь их». Дозде от истории Попова.

Сему словущему учителю, Игнатию Трофимовичу, современники были сия отцы [Отеческ. Степ. Глава 4, лист 19, обор.]: Никита Осипов, Анурий Максимов, Артомон Осипов, Симеон Васильев, между коими был из московских граждан учительный муж и наставник духовный, Илия Иванович. Ему Игнатий Трофимович был собеседник и последователь, и сын духовный [Рукопись отца Е. Г.]. Сему ревностному хранителю древняго благочестия все московское християнское общество обязано благодарностию, понеже он первый был настоятель московския обители, Успения Пресвятыя Богородицы, что в Преображенском, как при нем точию возъимело свое начало.

В 1771 году, по Божию попущению, умножающеся тогда в Москве моровой заразе, нашему християнскому обществу разрешено было правительством устроить больницы для заболевающих внутрь столицы [Русск. Архив, выпуск 5, 1864 г., стр. 246]. И во оных больницах принимались тогда зараженныи болезнию люди разнаго звания. И от перваго сентября месяца по декабрь, как являет история из оных больниц, выздоровевших и возвратившихся в свои дома до шести сот человек, такое значительное количество выздоравливавших тогда в наших больницах, не сравнительно и преимуществено пред прочими, приводит внешних историков во удивление. И они признают воду быть тут целебным средством, пишут так: «что приходящим в ковылинскую больницу, федосеевцы во главе с Ковылиным и Зенковым не упускали случая дать понять обращавшимся к ним, что Москву карает Господь за отступление никониян, и что единственное средство спастись состоит в обращении к древнему православию. Затем, как непременное условие перехода к правоверию, являлось крещение в Хапиловском пруде: вода то именно и играла главную роль в пользовании чумных» [Раскол. Дела, Андреев, стр. 199]. Сии слова мудраго сына века сего заключают в себе весма мало истины против сынов света, кои хотя и признают воду при крещении целебным средством, но едина вода без Духа Святаго ни что не может, яко же рече святый Богослов: без Него ничтоже бысть, еже бысть [Иоан., зач. 1]. Такожде нет справедливости и в тех словах: что Ковылин и Зенков были тогда во главе федосеевцев, и учили больных обращатися к древнему (благочестию) правоверию. Сие опровергается тем, что в 1771-м году подано было прошение московскими християны на устройство больницы к генералу Еропкину, и подписано более 20 рук московских граждан, а на конец Илия Алексеевич Ковылин, крестьянин князя Голицына. А Зенкова и вовсе нет.

А потому и не было резону называть тогда больницу Ковылинской. А еже учити древнему (благочестию) правоверию Ковылину и Зенкову больных весма невероятно, понеже те люди принадлежали к делу коммерции, и жили во граде, а не в больнице. Впоследствии, хотя и зделался Ковылин знаменитым членом християнскаго общества и главным попечителем оной больницы, но его должность состояла – внешяго попечения, а не духовнаго в больнице правления, как это пишут некоторыя от неведения. По нашей християнской истории, такожде и по некоторым гражданским, что при начале устройства больницы, в 1771 году, зведующий там духовным правлением был, как выше сказано, старейшим настоятелем, Илья Иванович, который в том же году и житие свое скончал, оставил о себе добрую и похвальную память, не точию в християнском мире, но и во внешнем. Его житие и деяния описывает един историк, хотя за некоторыя противоположности его мыслям несколько и очернил, но впрочем, и правду не умолчал.

Он сказует так: «Илья Иванович, главный пастырь и учитель феодосианской церкви в Москве, ревностный защитник своей церкве и строгий блюститель ея преданий, тщателен в созидании церковном и любитель ея благолепия, вел строгую жизнь, и украшал ея нищелюбием, кротостию, незлобием, и чистотою своего сердца. По ревности своей веры и сим отношениям был в Москве своей паствы образ благочестия и нравственности, любимец своей церкве, славим был в Выгорецыи, Астрахане, Саратове и прочих странах за его правоверие» [Сборник Попова, том 2, стр. 131, второго счета]. В самое же то время построена часовня, при оной больнице, для отпевания умерших, и для общаго моления, деревянная, и тут же отведено кладбище для похоронов нашего общества християн. И с того времени в оных наших больницах принимаются престарелыя и бедныя люди [Русск. Архив, выпуск 3, 1864 г., стр. 246].

 С писменными видами [Рукопись отца Е. Г.], по блаженней же кончине главнаго (попечителя) настоятеля, Ильи Ивановича; управлял духовными делами словущий и приснопамятный благочестия подражатель, духовный отец и наставник, Трофим Иваныч Кинешемский, он жил при Илье Алексеевиче Ковылине. В то же время, при оной обители, заведовал старейшинством в духовных делах и отправлением богослужения благоревностный благочестия рачитель и правоверия учитель, и наставник, Андрей Алексеевич [2-й Главный настоятель], о коем с похвалою повествует гражданская история, именует его: «славным пастырем в сей столице, нашей святей церкве, он был строгой жизни, тщательный в созидании своей паствы, строгий блюститель правил и обычая своей церкви и ея благочиния; любимец Илии Алексеевича Ковылина и почитаемый от всех сообщественников, украшавший их своим пастырьством долговременно. Муж был кроткий, незлобив, чист сердцем и удален гордости и славы» [Сборник Попова, том 2, стр. 55, 2-го счета]. Дозде от истории более правдоподобное.

Кончина же сего благохвальнаго и словущаго настоятеля была 7300 [1792] году, в 29 лето от начала обители. Прочих же, во оное время бывших под его началом духовных отец скончалось шестьнадесят, их же имена писать краткости ради оставляем [Синодик мужеск. Моленной. Истор. М. Виниц., стр. 273]. Живущих же во обители тогда вмещалось 500 человек обоего пола, да имело 3 тысящи прихожан в Москве, посещавших его моленны. В то время деревянная часовня во обители пришла в ветхость, и по прозбе нашего християнскаго общества дозволено было графом Чернышевым построить каменную часовню. При совершении же оныя на главах кресты ставить митрополит же Платон запретил. О чем тоже было от общества подано прошение, и по ходатайству Илии Алексеевича Кавылина получено разрешение, и кресты поставлены, не точию на часовне, но в впоследствии на всех моленных, находящихся при больничных полатах.. Как поведает нам и внешняя история [История о кладб., печатанная в типографии Каткова, стр. 21]: «Что в царствование Александра I, при жизни Илии Алексеевича Кавылина, Преображенское кладбище действительно приведено было в цветущее состояние, и получило многие права, упрочившия его (состояние) существование». О чем ниже несколько поясним, зде же паки повемы о степени главных настоятелей Московско-Преображенския обители.

По блаженней кончине онаго, приснопамятнаго отца, Андрея Алексеевича, всеобщим християнским желанием и отеческим благословением возведен был на главную настоятельскую степень отец, Сергей Яковлевич [3-й главный настоятель], муж всетвердаго о благочестии стояния, и о законех отеческих незыблемаго утвержения. Он был всепремудраго разсуждения, христособранному стаду всепредобрый следователь; ибо при первых летех правления обитель начала распространятися и житилей в ней умножатися, и стены ея такожде, и законы духовныя весма утвержатися. Понеже християнское общество, сострадая страждущему нищетою и недуги человечеству, для успокоения их, составило добровольную складкую сумму двести тысяч рублей, и с дозволения местнаго начальства построило вновь каменныя богадельни и больницы в двух отделениях расположенныя, сиречь: мужескаго и женскаго, и оба отделения, или обители обнесли каменными оградами с наугольными башнями [Сборник Попова, том 3, стр. 60]. Мужеская длиною 100, шириною 56 сажень, в вышену 3,5 аршин. Вторая обитель, женская, кругом так же обнесена каменною стеною, длиною 113, шириною 65 сажень, внутри же оных оград, посреди – большия каменныя часовни, а у нас их называют соборныя моленныя. По окрестности же их, ко оградным стенам, каменныя двухэтажныя полаты, в мужеской обители две и несколько деревянных, а в женской 5 каменных и более 30 деревянных келий. При оных каменных седми полатах при каждой устроены моленныя, с изящною древнею святынею и с драгоценною утварью; во особенности в соборных моленных превосходная святыня и утварь. Живущих же во оных зданиях, в начале 19 столетия, умножилось до 1500 человек, а прихожан оных обителей в Москве уже было более 10 тысячь [Макар. Виниц., стр. 273].

Основав и учредя таким образом богадельни и больницы старообрядческое общество положило за необходимость исходатайствовать у высшей власти законнаго утвержения, и посему делу ходатайствовать избрали способнаго и уже издавна усердствовавшаго ко упрочению сея святыя обители, Илью Алексеевича Ковылина [Сборник Попова, том 3, стр. 61-62]. Дали ему полную доверенность и написали прошение на имя государя Александра I-го, в шестьнадцати статиях, в коих пояснили, как о зданиях обители, так же и о поряках жителей оноя. В сем прошении наименована была обитель: Преображенским Богадельным Домом. В 1-й статье онаго просили о всегдашнем существовании обители. Во 2-й, обязуется общество более усовершенствовать обитель, снабдевать и покоить жителей без посторонних пособий. В 3-й, просили чтобы безпрепятьственно отправлять Богослужение, по древним святых отец правилом и уставом. Так и в последственных статиях прошено о важных, более надобных, для живущих во обители и ее прихожан. Наконец, в 16 статье для исполнения всех порядков обители просили уполномочить, из среды своего общества, попечительных членов из именитых граждан, а именно: Ефима Грачева, Илия Кавылина, Тимофея Соколова, Андрея Заики, Алексея Никифорова, Феодора Владычинскаго, Лаврентия Осипова [История М. Виниц., стр. 273]. И утвердили сие прошение общественным подписанием московския купцы и прочия гражданы, до 100 человек, с коим избраннейший попечитель нашего общества, Илья Алексеевич, 19-го декабря, и отправился в Петербург [Отеческ. Писан., часть 1, глава 65]. И по должности християнской при отправлении своем, тщательно прибыл во обитель. И во всех молитвенных храмех петы были молебны. И он со всеми настоятели в каждую моленну входил, сопровождаемой крилосом певцов, с храмовыми стихерами, и прощался со всеми умиленно, на что были многия сиротския слезы и вопли. Продолжение же того прошения было не менее 3-х часов. Потом и отправился благополучно провождаемый до Тверской заставы человек до 10 и более знаменитыми купцами прося слезно и моля всех, да возлиют к Вышнему усердныя молитвы каждая християнская добродетельная душа, чтобы его милостивыя щедроты коснулись до царския монаршия власти, и склонила на все наше прошение желаемую резолюцию наложить, и оставил бы как нас, так и святыя обители без от команд притеснения; хвалу и мольбу повседневную ко владыце Исусу Христу.

Итак отправясь в дальний путь, Бога помощника имея, и християнския молитвы: споспешением коих вскоре желаемое улучили, всещедрый и всемилостивый Господь сердце царево на милость преклони. И он именным своим указом все просимое даровал, и на будущее существование, под общим покровительством законов, Преображенский богадельный дом утвердил и указ оный собственноручно подписал [Сборник Попова, том 3, стр. 67]. При том же Ковылин выхлопотал чтобы оная обитель не зависима была от московских духовных властей, а находилась в исключительном ведении гражданских [Очерк. Раск. Андреева, стр. 206]. И по сказанию той же внешней истории [М. Виницк., стр. 273]: «Тогда слух о богатьстве и видимом благоустройстве этой обители, о достоинствах и многих весма успешных действиях Ковылина, возвысил оную в глазах всех иногородных федосеевских общин находившихся в Ярославле, Новгороде, Вышнем Волочке, Риге, Туле, Саратове, Нижнем Новгороде, Казане, Симбирске, на Дону, Кубане, в Стародубье и других местах». Дозде от истории.

И когда при Божией помощи стены обители и богослужебных храмов в великолепном виде помалу были сооружены, и царским законом утверждены, и многочисленныя жители на спасение душевное и на спокойствие телесное во обители оной помещены, тогда начальствующим надлежала нужда и о прочей единоверной братии своей, обитающих во отдаленных странах, иметь духовное попечение, и они в подражание Христовых апостол и святых отец отдаленныя страны овогда сами обхождаху, овогда же писменными послании научаху и вразумляху, и во единомыслие православныя веры привождаху. Таковыя первобытных отец евангельския добродетели свидетельствуют книги их посланий. Первая, под названием «Отеческия завещания», в 60 главах. Вторая, «Отеческия писма», имеющая в себе более 100 глав, о различных духовных делах в разныя страны писанных до нашествия галат, сиречь по 7320 [1812] год. И еще книга «О християнском житии» приличном настоящему лютому времени и бедствующему в духовных делех человечеству, в коей имеется 75 глав о различных потребах християнских, како их за неимением священнаго лица простолюдину исправлять. И сие все подтверждено доводами от священнаго писания. Составил же оную книгу, о нем же выше явихом, благочестия учитель, Трофим Иванович, ибо он по, словеси Господню [Марк, зач. 37], отвержением мира и трудолюбным житием во обителех християнских душе полезное дело сотворил. Тако оною книгою и других научил и великое воздаяние от Господа Бога получил, по свидетельству достоверных християн трудолюбное его тело по смерти тлению бысть не причастно.

В тоже время собрана богодухновенная книга «Новыя Пандекты», на нынешняя последняя самовластныя лета, от двухсот пятидесяти шести священных книг, и внешних, от которых оная книга Пандекто, яко прекрасными и различными цветы лепотне уряженная, о святей соборней и апостольстей церкви, яко первенец всеговейно поднесенная. Она имеется в 4-х книгах и разделяется на 9 частей. Книга 1-я, имеет в себе 3 части. Часть 1-я беседует о богословии и о правой вере, в 21-й главах. Часть 2-я, о церкви и обрядах ея, в 40 главах. Часть 3-я, о божественных иконах и преслушающая тому, в 37 главах. Книга 2-я имеет в себе часть едину, 4-ю; располагается на 272 главы, в кихже беседует о седми тайнах церковных и о приятии еретик. Книга 3-я имеет в себе две части: часть 5-я беседует в ней о священном и божественном писании, в 33 главах; часть 6-я, об обрядах и житии християнском, в 80 главах. Книга 4-я имеет в себе три части. Часть 7-я беседует о повиновении пастырем и о отступлении, о ереси и последующих ей; в 56 главах. Часть 8-я, о четырех монархиях и пятой, Антихристовой, и окрестностях тоя; в 95 главах. Часть 9-я, о всей твари иносказательне, в 21 главах. В четырех книгах всего 655 глав, листов 1579. Чтущии сию душеполезную книгу Пандекту именуют составившаго оную: вторым Златоустом. Яко же той изъясни сыновом господствующия тогда святыя церкви священныя словеса, тако и сей чадом гонимыя на последние время путь спасения показа. И еще им же составлена книга: о различении действий духовных древлеправославныя церкве учителей и новых. И обоих обряды и совершение таинств в лицах воображены; чем сопротивныя различия православныя церкве со инославной довольно поясни, и доводами святаго писания и новаго подтверди. К сим же 3-я книга: Богослужебный устав, оным же премудрейшим учителем собраны от древлепечатных и старописменных уставов, общецерковных и киновийских, и скитских. Во оном уставе на весь год чинно положено всякая служба церковная, дозволенная простолюдину. 4-я книга, его же трудов снискания, на Ефремово 105 слово, еже о Антихристе изложено толкование, и оное преподобнаго речение на 80 стихов разделено и от многих святых писаний пояснено.

Сей достославный и учительный отец Богом врученный ему талант не скрывал, и со всяким тщанием на стражи гонимыя святыя церкве стоял, и на созерцание священнаго писания повсюду верных сынов ея обзирал, и на путь спасительный святоотеческих законов наставлял. А уклоняющихся в развращение коего либо иномнения вразумлял, и от святаго писания научал. А сопротивляющихся и от единства веры отделяющихся со дерзновением обличал и на кривосказательныя их суемудрия многия книги написал, как на отщепенцев наших и подзорников церковных, глаголемых: Кондратьевых и Аристовых. Такожде и велехвальных и самохвальных, и самомудрых филиппан вельми увещевал и к миру церковному склонял; к тому же и недавнишних отколков православия и сомнительных бегунов или странников; и на их злый отрод самокрестов от святаго писания возразительно отвещевал [Приложение к отеческим Завещаниям. Е. Я., Отеческия писма, часть 1;3;17;92]. Такожде иномудрых леваков, иже при молитвословии Сына Божия шуия части сопричли, и сих вельми обличал, и других кривосказателей и телесе Христова, еже есть соборныя церкве, немилостивых разсекателей; овых отечески наказуя и вразумляя, а других от священнаго писания премудростно изобличая. Но и паче же духом и силою Ильиною ревнуя, ревновав по законе отеческом на возникающих и умножающихся тогда в царствующем граде братскаго единения отступников, сиречь иномнительных самобрачников. Их же он неправильное мудрование многим святым писанием, особою книгою обличив, посрами. И еще во обличение всем оправдающим несвященнословное брачное сожитие 58 глав собрав, в упомянутой книге Пандекте положив. И что много глаголати о его от священных писаний собраниях, ибо оная неповрежденным чувства душевная, яко мед сладок являются, а поправшим совесть самомудрым защитникам безчиннаго брака, яко некая горестная лютость обретаются. Ея же они не терпяще клеветаху на праведнаго злобно, не точию пред властию, но даже и пред самим царем. И его именным повелением заточен был в соловецкую обитель [Кладбищен. Акты, глава 17], коея и был многолетный тюремный заключевник, и тамо житие свое страдальчески скончал [в лето 7347 (1839), июня в 27 день], и плотскими усты благовествующими путь правды навечно умолчал, но своими святолепными собрании, вышеупомянутых книг, присно вещает и благопокорным сыновом гонимыя церкве путь спасения являет.

Таковы бяху онаго благопохвальнаго и учительнаго отца труды, от коих и по днесь емлют сынове его душеполезныя плоды, и веселящеся духом блаженнаго и приснопамятнаго отца, Сергия Симеоновича, а во святом крещении Иоанна, память восхваляют, и за упокоение души его молитвы ко Господу возсылают. Понеже оный отец благочестивый житель нашея богоспасаемыя обители был и предания отеческия свято и нерушимо хранил, и прочих тому же учил: имейте, рече, «яко щит прежних наших отец завещания, держитеся московскаго благословения и от него с верою всяческая себе заимствуйте, поелику аз грешный много здешнюю веру испытал, и уразумел, яко настоящия отцы здешнии прежних отец положением последуют. Новоженов, яко закону поругавшихся, отметают и староженов к целомудрию наставляют, а по третичном преступлении от церкве отлучают. Половинок называемых в церковь не приемлют. В пьянстве обличавшихся поклонами многими при соборе смиряют. И просто рещи вся положения отеческая наблюдают» [Отеческия Писма, часть 1, глава 10].

Таково было онаго премудростнаго учителя о сей обители и ея духовных правителях к вопрошающим у него отношение. Таково же и сам имел к ним благопохваление; он именует их, в своем послании златоблистательнейшими в православии, белеющимися в безсмертном чистосердечии и простодушии, красотоделателями винограда Христова, и вседобрейшими пастыри словесных овец [Там же, глава 1, лето миробытия 7313 (1805)]. И аще столь мудраго и разумнаго мужа благопохвально было ко святей оной обители и к ея старейшинам духовным отношение, то откуду же сопротивнии имеют подозрение и поношение.

Но мы оставльше таковых напыщенное кичение возвратимся на постепенное отеческое речение. Яко при упомянутом выше старейшим пастыре, Сергии Яковлевиче, в первобытных летех его правления под его началом во обители были и еще духовныя отцы: Лука Терентьевич, Симеон Михайлович, Иван Потапович, Петр Козмичь и Федор Сергеич. И в то время, как являет нам история, что оная святая обитель всеми благами, как духовными, так же и вещественными, обильно гобзовала. И яко же вторый Сион по все страны святоотеческий закон разсылала, как о духовных действиях, дабы оныя исправлялись в единообразиях с первобытными отцы. Такожде и на создание богослужебных храмов во все страны посылалось от московских отец благословение и о служебных уставех повеление, дабы отправлять службу Божию по уставу древлецерковному, елико следует простым людем [Отеческия писма, часть 1, глава 36 и 70]. Без благословения же отеческаго по уставу службу отправлять запретили [Отеския завещания, глава 9, отеческия писма, главы 9-26, 27 и 97, часть 2]. Такожде и прочия чиноположения общежительствам определяли; как о благотворительных подаяниях, такожде и о разделах дохода служителем. И сим духовным учреждениям того времени был главный деятель между прочими отцы Сергей Симеонович, о чем свидетельствуют составленныя им книги. Ибо о сем многия подтверждают, что подобнаго снискателя и изъяснителя священнаго писания наше московское християнское общество не имело. А еже о внешнем устроении обители и о ходатайстве к власти гражданской, первейшим познается от всех християн Илья Алексеевич Ковылин. Сие и внешние историки подтверждают: «Что Ковылин для федосеевскаго общества столько же зделал полезнаго сколько братья Дионисовы для Выгореции» [Макария Виницкаго, стр. 270]. И когда сих обоих жизнь Божиим благоволением продолжалась, тогда как сия обитель, так и повсеместно, християнство верою утверждалось и святоотеческими правилы ограждалось, и от наветов вражеских защищалось.

 Егда же Господу изволившу сего рачительнаго киновийскаго строителя и попечителя во оный век преселити, то воочию християн упадающии духовныи и внешния дела предвидились быти [История Преображ. Кладб. Типограф. Каткова, 1862 г., стр. 28]. О чем ясно показует писмо отца, Луки Терентьевича, извещающее християн о кончине Ильи Алексеевича следующими словами [Отеческ. Писан., часть 1, глава 79, 1809 г.]: «Настал у нас новый и печальный случай, пременилась с ним и светлосияющая в сердцах наших радость. Ниже: апостолов красота церковная изшел, небесный облак мрачный, покрыл светозарное солнце, навел ночь неблагополучную. Ниже. Християнския роды из обители от дел своих инуду в своя кровы начинают изходити. Ниже. Ох, увы, плачевныя дни насташа! Ниже. Всеобщественный християнский ходатай, неусыпный собратский попечитель, ниже, любезный наш господин, Илья Алексеевич, жалость наша неисповедимая, позван Богом к преселению на он век, скончал жизнь свою, всех увеселяющую, августа в 21 день, 7317 [1809]. При его кончине чета старейшин одр обстояли, и прочии все потоки слезныя проливали.

 Он же очи ко образу возводил прося ходатайство о мирном и спасенном исходе души своея, непрестанно знамением оружия победоноснаго ограждался. И как на исходном каноне запели – исходить душа начала, и в самый отпуст преставился. Пошли скорыя по всему граду печальныя вести. Что тогда именитаго дворянство посещало изчислить не можно. И как настало время ис дому во обитель переносити наполнились народом полаты, намножился и двор весь, повсюду улицы все заняли; потребовалось самих квартальных и при них солдат. Они весь народ распоряжались чрезвычайным трудом и с великою трудностию едва до моленной донесоша. И совокупльше лики певцов избранных плачевную стихеру от лица сиротствующих всех шестым гласом воспеша, которая нарочито ему сочиненая» [Сборник Попова, том 1, стр. 157]. «Тогда услышались во многих предстоящих толь плачевныя гласы, камень во умиление приводящие, тогда до глубокия нощи каждый человек взирал на лице его.

 По всем том из женской обители, старицам и девицам, дана была полная свобода на зрение. И какия тамо жалостныя речи не употребляли, и какое приятное объятие гроба не чинили, всякому можно знать их свойство. По прошествии же печальныя тоя нощи ведал всяк, что в понедельник будет погребение. Начаша от самаго света собиратися настоящие известнаго места гражданство. Двор весь и моленна народом неизчисленным множеством наполнен был. Невероятно многим будет, однако объявляем: старейшие люди уверяют, которые могли, что при погребении князей и самых монархов не было столько простаго там народа. Здесь сбылись слова одного мудраго сына века сего, как он пишет: «В ком прямая добродетель, весь народ тому свидетель». Настало время когда быть погребению, отдан офицерам и солдатам от настоятелей приказ, чтоб моленну от народа очистить, и то с трудом выполнили. Поставили у всех дверей солдат и самых настоящих офицеров, и как в колокол зазвонили взмятеся весь народ, а паче наши християне, печалию и робостию чудно сказать, яко о сроднике одержими бяху. Тогда к офицерам преставлен настоятель, Алексей Терентьевич, чтобы кроме християн никого не впущать. Однако усилилось именитое гражданство, мнози из мирских лучших так же впущаеми быша. Не оленился тогда быть и сам обер-полицмейстер, генерал-майор Ивашкин, и полицмейстер с другим генералом, московским комендантом: и умильно смотрели на лице его. И когда продолжался чин погребения, упомянутыя сановники вышли из моленной и ожидали вне оныя. Так же и все множество безчисленное народа и по окончании для проходу место едва могли очищать майоры, офицеры и солдаты; и наперед шли с попечителем Заикиным, те генералы. И против врат женския обители нарочито остановя гроб для прощения, и выведены были все старицы и девицы, дали им издали прощатся, каковыя со слезами гласы простирали: словом сказать самая тварь нечувственная не не причастна была той печали, и самыя господа генералы удивляяся головами зыбали. И скоро, как подняли гроб, завопили они паче, и паче уже не лепыми гласы, ударялись о землю, конечное разлучение терпеть страдали, и едва могли с места во обитель проводить от множества безчисленнаго народа, уже и врата обители заперли, и как с трудом донесли до могилы, и отправили законное, возвратясь во обитель, с печалию и слезами несли образ Пречистыя, и поя стихеры: «Не остави нас в человеческое предстояние»; и к тем храмовые. Дали конечную память преставльшемуся от нас, не оцененному и всех избраннейшему господину сиротскому главному попечителю, Илье Алексеевичу, а во святом крещении Василию». Дозде вкратце выписано от послания отца Л. Т.

Сия кончина главаго строителя и попечителя не токмо единыя сия обители, но и всему християнскому состоянию причинило самое прискорбнейшее чувствование, ибо от того время скорби и напасти начали умножатися, и как внешния враги, такожде и лжебратия на обитель, паче же и на всю гонимую святую церковь стали вооружатися. Да и ожидати того было должно, яко являет писание [Евангелие толковое, в неделю 10]: «Егда бо, рече, вещем нашим успеваемым всем, ожидаем и преложения», кое уже в жестоком виде и начинало свое действие, о чем ниже, хотя вкратце, поясним. Зде же и еще нечто продолжим о погребении благосердаго попечителя Илии Алексеевича: «он похоронен на Преображенском кладбище, близ каменной часовне. Памятник над его могилою вытесан из дикаго камня в форме гроба, на крыше котораго изображен староверческий крест, а по сторонам надписи. В одной из этих надписей, с левой стороны гроба, сказано: “что святая церковь, или духовное християн собрание, есть одно тело, котораго глава Христос, и что всякое несогласие между християнами – болезнь церкве, оскорбляющая главу ея; так старайся убегать всех тех случаев, которые удобны к воспалению вражды и раздоров”». Дозде от истории печатной [Сборник Попова, том 1, стр. 173].

Сей памятник обнесен железной решеткой, и на высоких железных стойках зделана тоже железная крыша. От восточной страны, близ самаго памятника, имеется малая деревянная часовня со стеклянною дверью, в ней поставлен крест деревянный, резной в полный рост человека. Пред сим честным крестом имеется неугасимая лампада. Такова суть внешняя память устроена тщательному киновийскому строителю и усерднейшему о всем християнстве попечителю от сынов гонимыя церкве, юже он от насилия мира защищал, и за таковая добрая его деяния от духовнаго потомства вечное помяновение стяжал. Такожде и мудрейшия сынове века сего описывают с похвалами добрая деяния его, следующими словами: «Илья Алексеевич Ковылин муж был даровитый, смелый, предпреимчивый и примерной ревности благочестия, не раз торжественно поражавший лжемудрие никониазма в глазах вельмож и обожателей его, не раз побеждал явныя заблуждения старообрядцев, и слепоту нетовщины. Он был общий и отличный покровитель всех церквей староверчества от владык мира и насилия иерархии его, тщательный строитель великолепнаго здания в Москве, на Преображенском кладбище, пожертвовавший оному своим имуществом до трехсот тысяч рублей на вечное его существование. А при сих важных отличиях был редкий собиратель священных предметов древности, и предков своих творений соборов, и мышлений догматства и обычаев. Милость его к страждущим за благовестие православия и угнетаемым бедствиями мира озаряла все пути его и возносила его до небес. Отличия его и слава за доблести гремела во всей Москве, и раздавался звук ея в Петрополе, Риге, Астрахане, Нижнем, и в прочих странах благочестия. Он жил в мире не для себя, а для церкве и для ближних. Словом, это был единственный человек, ради церкве и ея созиданий, разительное его красноречие, живая память, ясный и приятный тон в убеждении истин пленяли каждаго в послушании ему, и обращали на него глубокое внимание». Дозде внешних болие правдоподобное речение изъявляет, а несогласующия истине оставляем.

Отселе паки поведати как о святей обители, так и о ея руководителях продолжаем.

И едва оная многоскорбная печаль, еже о кончине всеобщаго християнскаго попечителя, миновала, то вскоре и другая великая беда устрашать начинала: понеже двенадцатый год приближался, и слух о нашествии галат начинался. И когда по Божию попущению оныя супостаты Божия в Москву вступили, тогда из нашея богоспасаемыя обители, дающе место гневу, в различныя страны себе удалили. Так что из двух тысячь обоего пола ея обители осталось двадесять или тридесять человек [Сборник Попова, том 1, стр. 174], кои по псалмопевцу: возвергали печаль свою на Господа [Пс. 54], и глаголаху с пророком: «Аще ополчится на мя полк не убоится сердце мое, аще востанет на мя брань, нань аз уповаю» [Пс. 26, ст. 3]. И паки: «Аще бо и пойду посреде сеней смертных, не убоюся зла, яко Ты со мною еси» [Пс. 22, ст. 4]. В сих богонадежных киновийских обителях и уже тогда по истине пленников был словущий отец, Пафнутий Леонтьевич, иже велию веру ко Господу стяжал и в то самое время оное малое стадо во уповании на Господа Бога подтверждал и к добрым делом, паче посту и молитве, поучал: пищи же мало употребляти по захождении солнца совет давал; понеже с настатием нощи пленующии воини несколько умолкаху.

 А сии богоподвижнии воини Христовы полунощныя молитвы ко Всевышнему Владыце приношаху, ибо он сам пророческими усты повелевает нам сице глаголя: «Призови мя в день печале твоея, и избавлю и прославиши Мя» [Пс. 49, ст. 15]. И воистину избави тогда Господь всякаго злаго обстояния, всем сердцем уповающим на милость Его [Бытия, гл. 8, Исход, гл. 8, ст. 22]. Яко же сказует нам писание, что верных Бог избавляет от всякия напасти, и убийства нечестивых [Апостол, зач. 66, ст. 7]. И яко же ненаветных от враг и безпечальных сохрани Господь, всем сердцем призывающих Его, тако и самою обитель, со всеми ея богослужительными храмы и с находящеюся в них святынею соблюде неразхищено.

 Аще прихождаху во обитель нецыи от французскаго воинства начальницы и обзираху сокровищная самонаграждения, но обаче Божиим заступлением чюдесне отводими бываху, яко же поведаху нам самовидцы, егда оптичущим им богослужительныя храмы и обзирающим драгоценная украшения вместо позлощенны серебряныя на иконах ризы и оклады, они их медны быти мняху, и охуливше не взимаху. От некиих же болие злейших и враждебных воинов, яко же поведася, скрыто бысть, Божиею силою, среди обители соборная моленна, и они поведаху другом своим, яко среди двора видяху гору превелику. И тако, Божиим заступлением, во время онаго варварскаго нашествия наши сиротскии обиталищи, всею цветущею красотою одетыя и видом своим зрящих увеселяющия, не до малейшаго даже и ово?щия вреда не приявшия, спасошася. Всей российской империи ведомо бяше и благочестивым убо в радость и в подтверждение, а строптивым в зависть и негодование, ибо неции от внешних писателей оное Божие сохранение отвергают и некиими злыми пороки облыгают: яко бы тогда старейшины златом Наполеона закупили, тем и обитель от разорения, и живущих в ней погубления свободили. А того не внимают, что писание взывает, яко имение в день ярости не помогает, правда же от смерти избавляет. И паки: аще не Господь сохранит град, всуе и самый бдительный страж пребывает [Пс. 126]. А враждующия на правоверных искони Божиих чудоделий не признавали, но християн злейшими волхвами и чародеями порицали. Мы же, православнии, дивному Богу, в славах творящему чюдеса, хвалу возсылаем, и благодарныя молитвы Исусу Христу и рождшей его Пресвятой Деве, о сохранении обители навсегда приношаем [Отеческ. Писм., часть 2, гл. 1].

От того время положено отцами чтобы ко оной вервице, положенной в християнском житии, во главе 31, на каждый день прилагать и еще 17 поклон с молитвой: «Богородице Дево радуйся». Да к тому же и старейшину онаго малаго стада, Пафнутия Леонтьевича, вооружившагося противу врагов постом и молитвою, память восхваляем и молитвы о упокоении души его ко Господу возсылаем. Рцем же и сие: яко оный отец многих душ ко спасению был споспешник, и напоследок свою обитель создал и от Бога данную ему благодатиюм сокровенная и хотящая збытися предсказал. Повемы же сие: яко о излиянии онаго фиала гнева Божия от всероссийскаго врага, французскаго державца, губящаго тогда все наше любезное отечество, а паче преимущий славою столичный град Москву. Такожде о милостивной, человеколюбной щедроте Божией, чудесне и дивне излиянней на наши святыя обители, за неколико время предрече некто премудрый Божий человек: иже миру буий мняшеся быти [Апостол, зач. 125].

 Егда оный раб Божий [Иван Кузмич] обычное свое юродство творяше и многим многая предглаголаше, хотящая быти, яже избывахуся во время свое, и того ради прослы слово о нем повсюду, даже и по днесь мнози поведают некая им предсказания и по событиям имеют веру велию, и от гроба его взимают землю на избавление бед и болезней. И по днесь видимо есть место на могиле его отнюдуже берут землю. Оный то тайный игоносец Христов, егда приближалось время онаго гнева Божия, скрыся от всенароднаго юродства на неколико дней, и помышляху неции, яко негде умре юрод, и на мнозе искаху его, и незапно обретше (его) на верху некоего здания, в великом прахе и паутине седяща, согнувшагося зело в теснем месте, под железною крышею, идеже в знойныя дни палим бе от жару солнечнаго и от многаго неядения вельми изнеможе. И егда изведоша его оттуду, и он не можаше право стояти от многодневнаго седения в ниском месте, и наченшим его вопрошати с великим сожалением и слезами: чесо ради отче тако себя мучеши таковою теснотою, алчбою и жаждою.

 Он же ту ничтоже поведаше, но обычном глумлением нечто отвещеваше, последи же некиим, могущим тайну его сохранити, откры, и со слезами исповеда, яко грядет гнев Божий, коему подпадут многия грады и люд. И егда начали его просить усердно: отче помолися Господу Богу, дабы Он Своим милосердием помиловал сию обитель и живущих в ней; и он едва умолен быв, изрече сице: яко молихся Господу Богу и обитель сия сохранена будет от разорения и слободы близ ея; Преображенския и Семеновския тако соблюдены будут, а еже о людех не вемы что рещи. Таковое его предсказание збыся во время свое, яко же выше явихом, суть же и ина многа яже превеща оный благоюрод, о них же несть ныне глаголати подробну, точию рцем сие: что он скончал узкий и прискорбный путь здешния жизни в лето 7348 [1840] и погребен бысть на нашем, Преображенском, кладбище, не доходя часовне, на правой стороне. И егда минова оный гнев Божий, тогда во обитель гонимыя чада паки начинаху собиратися, духовныя же их чадолюбивыя отцы посланиями в далния страны о целости обители и о приближенных слободах извещаху, и паки на жительство во оное душеспасительное пристанище призываху, паки же и церковныя обряды и чины, правилы апостольскими и стоическими утверждаху. И во 2-е лето по отшествии неприятеля московское общество на умирение некоторых разногласий и распрь собрашася при богадельном доме, в храме Успения Божия Матери, из обывателей онаго сот до пяти человек или более, и по бывшем с обоих сторон долговременном разсуждении, учинили мир на таковых условиях [Отеческия писма, часть 2, гл. 37, 7322(1814) лета]: 1-е, как на утреннем тропаре: «Спаси Господи люди своя», так и кондак «Вознесыися на крест» и прочих тропарех и кондаках, стихирах же и канонех, произглашати на общее лице всюду, как в Москве, так и во всех придержащихся ей странах, по содержащемуся во обители Московской обычаю, но отнюдь не произглашать по Поморски; 2-е, равно при том укреплено, чтобы по соборному установлению предков наших, с поморцами отнюдь не сообщатся, как за приятие ими молитвословия за инославных, такожде и за новоженство, и за сочинение вновь тропарей, не бывших в древних, и за поминовение во оглашении умерших, и за прочия вины; 3-е, такожде подтвердили первобытных отец постановления, чтобы новоженых без разводу, кроме смертнаго случая, не самых престарелых, отнюдь не принимать в сообщение; и прочия, яже о уставех церковных и преданиях святопочивших предков наших разсмотревше, подтвердиша [Отеческия завещания, глава 27 и 28]. В чем всем множеством християнскаго сословия единокупным началом, пропев при том на исходе стихеру «Днесь благодать Святаго Духа нас собра», в вечныя роды запечатлеша, и во все страны послаша о сем соборе писма. Потом 7324 [1816] года, мая, в 6-й день, определены были из знаменитых граждан, и еще для обители усерднейшия християнския попечители: Ефим Иванович Грачев, Алексей Никифорович, Иван Михайлович Стукачев, Дмитрий Тимофеевич, Семен Федорович Резонов и Калина Несторов. И они собственноручно подписались к сохранению законов и обычных християнских положений.

 Определение же к попечительней должности производилось следующим порядком: в соборной или больничной мужеской моленной, при собрании настоятелей и почетных граждан. Старейший настоятель по обычном Начале, замолитствует, а праваго лика головщик глаголет: Аминь; и поют по крилосам храмовыя и литийныя первыя стихеры, при возжжении свещей у всех икон: в то время вступающии на должность полагают Начал и благословляются у настоятеля, на управление дела; по окончании же стихер крилици, на сходе, поют «Владычице приими молитву раб своих», таже «Слава и ныне», «Господи помилуй» 2, «Господи благослови», с поклоны поясными. Настоятель глаголет отпуст, на нем же поминает храмовых святых, им же петы бяху стихеры; по отпусте же клирици: Аминь, «Господи помилуй» 3. И по сем вси вообще полагают Начал к благопослушному повиновению новоопределенных. Таким же чином бывает и провождение во отъезд настоятелем и попечителем на кое-либо благословное дело.

 И сим тако бывающим, но к великому душевному прискорбию елико православнии ревнующии по отеческих законех церковь святую от всякаго зломудрия и разногласия тщахуся соблюдати, толико нечестивии самомнители подвизахуся на оную зле наветовати, ибо виде враг и добра ненавистник диавол, яко оным вышеявленным собором правоверных, и избранием попечителей, подобно как мечем духовным рог его был сжат. Тогда плевелосеятель воста иною на правоверных казнию, восташа бо по Божественному Апостолу [зач. 295]: «Человецы самолюбцы, величавы, горди, хульницы, прелага?таи, невоздержницы, не благолюбцы, предатели, нагли, напыщени, сластолюбцы, паче нежели боголюбцы, имущия образ благочестия, силы же его отвергшиися, водимыя похотьми различными, противницы истине». Самобрачнии новоженцы глаголю, их же число тогда умножашеся, и оправдание не священнословнаго брака утверждашеся, не толико в мирских человецех, но паче и в духовных, их же именует писание: свет миру; но якоже иногда светлая денница во тме преложися, и от истинных пророк неции лживи быша, и от апостол нынешний век возлюбиша [Апостол, зач. 299, Пролог, 9 генваря], тако и в сии лютыя времена, в гонимей нашей святей церкви, по апостольскому гласу [Апостол, зач. 49]: От вас, рече, самих изыдут мужие, развращенная глаголюще изыдоша тогда по истине неции, от нашея гонимыя святыя церкви, не точию любогреховнаго любострастия деянием, но даже и иномнительным безсвященнобрачныя тайны оправданием [Церковн. Истор. Сисоев., лист. 40]. В главе же таковых от духовных правителей бяху: Василий Емельянов, Василий Монин, Василий Скачков и прочия [Сборник Попова, том 3, стр. 2, 2-го счета]. А от могущих мира: Лаврентий Иванов, который яко же иногда в первобытной церкви Александр Ковачь [Апостол, зач. 299], а Лаврентий последний, много зла сотворил. Началом же оныя вражды было желание самобрачных еже бы от своих единомысленников определить попечителей в нашу обитель, с намерением превратить содержимыя в ней уставы, егда же блюстители православия в том им отказали, тогда оныя наветницы весма злобными клеветами пред могущия властию на соблыгали, и аще бы не десница Вышняго промысла, и сиротския молитвы поспешествовали, могла бы тогда оноя клевета в крайнюю беду всех довести [Отеческ. Писма, часть 2, гл., 67, 85 и 92]. Был же случай в Помории, древле из среды их привнити клеветникам Халтурину и Круглому [Раскольнич. Дела, стр. 313, Выгорецкая ист. кожанчикова, стр. 380].

Однако непосредственно сии превышали и оных, колико было грозы и злобы от оных враждебников в подробности сказать недостает разума, понеже и в самые присутственныя места премного узлеплетенных прозбах все было объяснено, и наедине каждому командиру, всетщательно всякия малости и мелкости опасных наших християнских обрядов в лицо откровенно предизъяснено. И егда оныя злобныя враждотворцы своими клеветами пред нашею столичною властию мало успевали, то оныя злобы начальник Лаврентий отправился в Петербург с прозбою, самою ядовитою, которую он дал написать 200 рублей, и с такими точно выражении, как отступник от монастыря поморскаго Кругляков подавал на скорбление всем християном, по которой тогда и была комисия прислана в монастырь [Поморск. Истор. Кожанчикова, стр. 407]. И каковы беды и скорби душевныя и телесныя причинила оным пустынножителям; Богу единому точию ведомо. Так и оный Лаврентий хотел учинить нашим обителям, ввести в богослужение к нам никогда не содержимое [Отеческ. Писма, часть 2, гл. 108].

Так же и браки хотел утвердить, чтобы простолюдину венчать. И в таковых будучи злобных и душевредных обстоятельствах духовныя старейшины повелеваху всем православным християном, паче живущим в обители нашей, призывати Господа Бога в помощь псалмы Давыдовыми, и молебны соборне, келейне же, грамоте не умеющия, Исусовою молитвою просити Владыку от старца до младенца. Яко же Он Сам повелевает [Пс. 49]: «Призови Мя, рече, в день печали твоея и мзбавлю тя, и прославиши Мя». И воистину не призре тогда Господь в скорбех призывающих Его, но чрезвычайною своею всмогущею десницею чюдесно от конечнаго разорения обитель нашу избави, и живущих в ней безбедны сохрани [Отеческ. Писма, часть 2, гл. 92,107 и 108]. Склонил к нам ни милость сердеца светлейших особ: князя Лопухина и графа Тормосова, и проч. А потому врази наши, аще и зельне належаху и своими злоплетенными доносами, все дистанции судебныя прошедше, даже и до самаго Монарха оныя злобныя клеветы доведше, и до 4-х летную самогибельную брань продолжавше.

 Но абие Божиею силою сеть их сокрушися и мы избавлени быхом. Но аще аки велиею бурею, и причинили некий вред, как самой обители, строжайшим надзором властительским, такожде и некоторым честным членом ея дальним заточением, коему и подвержены были управляющий богодельным домом Иван Федотович, и учительный настоятель, Сергей Семенович, который вельми горек был оному новоженскому сонму; он поражал их суемудрие яко лев зайцев, и яко высопарный орел маломощных птиц. И якоже поведает писание преподобнаго Ефрема - копие быти на первобытных еретиков, а сей на последних – самобрачников. Он был мудрый и неподражаемый начетчик, все переведенные с греческаго на словенский язык были известны сему замечательному мужу, неоспоримым свидетельством служит к сему его сочинению, вышеупомянутая книга, Пандекто, в которой помещено 655 глав богословных. Пандектою совершенно оправдана наше церковь и уличено многих иномнительное кривотолкование, в особенности же опровержено несвященнословное и самочинное бракосочетание, за что и вооружились самобрачницы на своего обличителя, изостриша язык свой, яко змии, и злобною лжею пред царем оклеветаху. Якоже и еретицы творяху, и по апостольскому гласу: яко лукавии человецы успеша на горшее. Ибо самодержец именным указом [1820 г., 3 июля] повеле сотворити: чтобы по случаю доносову сделанных на Сергея Семенова Гнусина, скрывавшагося в богодельне и разглашавшаго нелепыя толки учения, употребляемо было всевозможное старание к отысканию его, и чтобы дело сие было самым строгим образом изследовано, и виновные, как в изобретенном вредном учении, тако и распространявшии оное, предани были суду и преследованы пред оным соответственно преступлениям их строгостию.

 На подлинном, собственною его, императорскаго величества рукою подписано: Александр. Таковое высочайше наистрожайшее повеление было исполнено. Премудрейший благочестия учитель, и всякия уклонности от православия ревностный обличитель, заточен быв в монастырь, на соловецкий остров, и пребыв там 16 лет, до кончины своея, последовавшия в 7347 [1839] году, 27 июня. Жития его было 80 лет с небольшим. И тако оный ревностный, всякия неправды попиратель, и священнаго писания люботщательный снискатель, Сергей Семенович, а во святом крещении Иоанн, скончал свой страдальческий многотрудный путь, и возлег тамо до общаго воскресения отдохнуть. Сего страдальческаго пути он издавна всеусердно желал, егда прочих, за истинную веру страждущих, к терпению подтверждал, и наконец о себе тако в оном увещательном послании написал, его же буди и нам грешным негли некогда достигнути, ей буди, ей Аминь [Отеческ. Писма, часть 1, гл. 9].

Сия многострадальныя слова были сказаны им за 24 года до его заточения, а до скончания его за 40 лет. С ним же вкупе страдавший в оном заточении Иван Федотович, а во святом крещении Кондрат, купно во едином месяце и житие скончавше, точию за 6 дней впреди, сиречь 21 июня. На сих последняго время изгнанниках исполнилось предсказание апостольское, яко хотящии о Христе благоверно жити, гонящими будут, а лукавии же человецы успеют на горшее [Апостол, зач. 296]. Сии злобныя успехи заточения и страдания оных проповедников истины, такожде и стеснение властительское нашея обители, произошли не от внешних, но от внутренних врагов гонимыя церкви, от членов иномнительной новоженческой сонмницыи, кои издавна зело противишася истинному учению. Но при жизни главнаго пепечителя, тезоименнаго ревнителю боговидцу Илии, яко кроты подземныя не могли изникать из своих язвин. По отшествии же его внидоша, яко волцы тяжцы нещадяще стада Христова [Апост., зач. 44], кои своим действием уподобишася по Златоусту: «Яко убившии пророки и апостоли». Тако ни отмещавии словеса их ученьми нечестивыми и лукавыми делы, злейши бо суть втории первых, яко не ко оным точию согрешают, но к хотящим спастися. Таковому же злу быша виновницы, онии возмутители церковнии, самобрачницы. По тонку же о сем глаголати краткости ради оставляем; желающии же в подробности видети о таковом возмущении, да почтут в книге Отеческих писем, 2-я часть, от главы 67 и до 174.

По сем, яко же по прошествии темныя тучи, и по утолении великия бури, возсиял свет праведнаго солнца и своими лучами коснулся сердец ожесточенных, причинявших оное зло Церкви, ибо нецыи от враждебнаго полка Лавреньтьевскаго пришли в раскаяние в своих злодеяниях, и принесли сознательную покорность пред старейшины обители, со обещанием впредь быть благопокорными последователи всех содержимых в ней уставов и обрядов, положенных первобытными отцы [Отеческия писма, часть 2, гл. 101 и 102]. И таковыя обеты каждой из примиряющихся подтверждал своеручным подписом. В тоже самое время, сиречь, 7325-й [1817] год, настоятели и попечители, и все православнии граждане видевше таковое вражеское нападение на стадо Христово, аще уже милостию Божиею и миновало оное, и умолкоша врази наши, но бояшеся дабы и впредь не пострадала церковь, подобно некое зло от прежде бывших вин [Книга о вере, гл. ?], сицевыя ради вины собрашася во обители, в храме Успения Божия Матери.

 Главнейшия собора настоятели были сии: 1-й, Сергей Яковлевичь; 2-й, Лука Терентьичь; 3-й, Алексей Терентьичь; 4-й, Афанасий Антоновичь; 5-й, Сергей Семеновичь; 6-й, Тимофей Емельяновичь; 7-й, Симеон Казмичь; 8-й, Мирон Ивановичь; 9-й, Симеон Фомичь [Отеческия писма, часть 2, гл. 37]. Сии девяточисленный лик духовных правителей всегдашние жительство имели во обители. Попечители же оныя из первейших граждан живяху во своих домех, прихождаху же во обитель для обсуждения нужных дел единожды в неделю. Из них же в то время 1-м был Ефим Ивановичь Грачев; 2-й, Алексей Никифоровичь; 3-й, Иван Михайловичь Стукачев; 4-й, Дмитрий Тимофеевичь; 5-й, Алексей Терентьевичь Кросиков; 6-й, Симеон Федоровичь Резонов; 7-й, Алексей Тимофеевичь Носков; 8-й, богодельный казначей, Калина Несторовичь.

 На сем соборе подтверждено было, чтобы последовать преданиям святыя соборныя апостольския церкви и предков наших, старопоморских, польских и новгородских, и прочих. Вся их чиноположения и уставы, и обряды писанныя и неписанныя, сиречь, обычныя, непреложно и неизменно сохраняти, зане многая и неписанная церковь в себе имать [Апостол Толк., зач. 276, лист 894, Матфей Иеросалим., состав 8-й], и сия вся на грядущия лета всем послушающим их, сыновом церковным, уставиша и положиша завет духовный, дабы по приемству духовным настоятелем неизменно сохраняти оная. По сем, в лето 7330-е [1822], скончался старейший настоятель, Сергей Яковлевичь, муж ревнитель по законех отеческих: управлял Богом врученную ему паствою тридесят лет, со всевозможным тщанием охраняя Церковь Христову от врагов внешних и внутренних, и от лжебратии, яко же выше поведася.

 По нем же поставлен бысть всеобщим християнским советом в главное духовное настоятельство отец Алексей Тимофеичь [Отеческия писма, часть 2, гл.170]. При его правлении тоже некоторыя обряды и обычаи християнския подтверждались и укреплялись, и написаны были 9-ть статей о всяком благочинии всем живущим во обители, паче же правящим чин церковной службы: тщательне и изрядне отправляти повелеша. И оныя статии, как сами настоятели, такожде и правящии уставом церковным, своим рукоприкладством подтвердиша: настоятель Алексей Тимофеев, Тимофей Емельянов, Мирон Иванов, Сидор Осипов, Ефим Григорьев, Афанасий Антонов, Симеон Казмин, Семеон Фомин, Семен Гаврилов; уставщики: Иван Марков, Федор Емельянов; головщик: Иван Афанасьев; старший попечитель: Алексей Никифоров. В сия же времена многия послания были писаны от настоятелей в различныя страны о некиих духовных делех, и оныя послании имеются в настоящее время во единой книге, под названием «2-й части Отеческих писем, в 170 главах», писанныя от 7320-го [1812] года. Сии отеческия писмы, как 1-я, так и 2-я части составляемы были премудростным учителем и страдальцем Сергием Семеновичем, ибо есть некоторыя послании его, в конце 2-й части, писанныя уже из заточения, как к настоятелем обители, также и к попечителем, во особенности к Стукачеву, и к его сыну Макарию Ивановичу неоднократно писал о некиих духовных делех. Понеже Макарий Иванович сын его духовный был, и приемник высоких добродетелей, как духовнаго благоразсуждения, такожде и телеснаго многотруднаго терпения, ибо он по писанному добровольно умертвил себе греху, а жив Богови и любви, ради его пригвозди плоть свою от юности к одру, и яко бы разслабленный пребыв на нем более 40 лет, яко не погребенный мертвец, даже до кончины своея.

 И он данною ему от Бога премудростию как живущих с ним в обители, також и приходящих ко спасению, поучал и от преданий отеческих ни единаго шагу отступати не повелевал, и в таком духе несколько посланий написал. А о прочих его добродетелех Ермилов в надгробном его слове пространнее сказал. Посем в лето 7345 [1837], 12 сентября, скончался старейший настоятель Алексей Тимофеевич, иже благочестиво пас стадо Христово 15 лет. Таже благословением его и всего братства соизволением вручено было старейшинство в настоятелех Симеону Кузмичу, в коего правление тоже отеческия предания неизменно содержали, и еще 9 статей для наблюдения и порядка во обители изложили. Из коих в 1-й, всем старейшинствующим и начальствующим во обители иметь между собой согласие, и все дело производить по общему совету, подтвердили. Во 2-й, о благочинном пении и чтении заповедали. А в 3-й чайное и кофейное питие запретили. А в прочих иная и неприличная действия, при самом возникновении отсецати повелеша, о сем тоже подпи?сом собственноручно подтвердиша, настоятели: Симеон Кузмин, Сидор Осипов, Прокофий Филипов, Мирон Иванов, Трофим Артемьев, Иван Яковлев; уставщики: Иван Марков и Федор Емельянов; головщики, Петр Алексеев, Матфей Антонов и Егор Петров; казначей: Егор Иванов; попечители: Алексей Никифоров, Федор Алексеев, Матфей Григорьев; и проч. [В прибавлении Отеческ. Писем, часть 2, глава 18, часть 1, гл. 5, 6 и 9, и проч.].

И сим тако бывающим, но обаче елико пекущияся о благосостоянии церковнем, стадо Христово прилежне пасяху, толико врази невидимыя и видимыя на место оное святое болие ополчахуся, в особенности же в половине 19-го столетия, егда властительское повеление повсюду угнетало блюстителей древняго православия, паче же зельне належаху на обитель нашу. Как по причине вышеизъясненных новоженческих клевет, такожде и по доносам того времени некиих зловредных людей, правительство было весма раздражено, а посему делу в 1853 году откомандировано было из Петербурга по высочайшей власти особая комиссия для ревизовки нашея обители, что и было произведено наистрожайшим образом, походившая более на уничтожение обители [Рукописная история Преображенскаго кладбища, Е. Я., гл. 6 и 9, гл. 1]. В таковый Богом попущенный гнев на обитель нашу тоже, якоже пред нашествием француза, предсказывали некоторыя мужи: Мартин А., Павел С., буйственною и юродственную Христа ради жизнь проходящии, иже ученицы бяху онаго юродиваго Ивана Кузмича.

 В то самое время отобраша у нас в пользу единоверцев самые наилучшия две мужеския моленныя со всею находящеюся в них святынею, и с драгоценными украшениями, а в следствии и весь мужеский двор передан был властию единоверцам на монастырь. Что же последовало в то же время живущим в обители и прихожаном оныя: о сем в подробности трудно и неуместно зде описовати. Но обаче поведаем, хотя мало нечто, о некиих болие изничтожительных происшествиях. По отбрании якоже выше явихом наших моленных приказано было изничтожить до 50 келий и прочия древянныя жилыя и холостыя постройки, находящиися внутрь ограды, а потом и больничныя полаты некоторыя тоже были сломаны, а другия закрыты. Главный же настоятель, Семен Кузмич, заточен быв в Малороссии, в Полтавский монастырь, и пребыв там 5 лет в великой строгости, идеже исповеднически и житие свое скончал в лето 7367 [1859], 13 июля. Таковому же заточению подвержены были властию и прочия как настоятели, такожде и попечители, и некоторыя из граждан християны, о них же поименно глаголати краткости ради оставляем. Рцем же точию о настоятелех, яко по главном 2-й – Егор Гаврилович заточен быв в город Вятку; 3-й – Андрей Ефимович, настоятель женской Грачевой моленной, сослан быв в Харьков, тамо и скончася в лето 7364 [1856], 11 февраля; 4-й – Матфей Алексеевич, сосланный во Владимир, тамо и скончася 4 июля, 7367 [1859] года; 5-й – Назар Николаевич, сосланный в Симбирскую богадельню, и освобожден был по прошению, на возвратном же пути, во граде Переяславле, скончался в лето 7363 [1855], 5 сентября; 6-й – Иван Яковлевич, сослан быв во град Псков, и побыв там 5 лет в великом утеснении, и по милости царской возвращен в Москву, где и скончася на 3-й день по прибытии своем, в лето 7369 [1861], 31 мая. С ним же купно заточен и возвращен быв головщик надворотной моленной, Игнатий Карпыч. Такожде и попечители главныя: Федор Алексеевич Гучков заточен быв в город Петрозаводск, Егор Константинович Егоров в город Пензу, Антон Иванович Бузин – в Харьков: по ходатайству же дщерей освобожден, на возвратном пути, во граде Орле, скончася. А Гучков и Егоров в заточении скончашася, телеса же их в Москву возвращены и на Преображенском кладбище честно погребены. И о сих дозде. [История Прображенскаго кладбища. Е. Я., главы 1, 19-27, 22, 23, 26, 31, 32, 13, 36, 29, 34, 7, 8, 29, 23, 28, 9, 10, 12].

О прочем же в сем произшедшем по Божию попущению на обитель нашу, паче же на все християнство, от 1853 и по 1863 год, сиречь целое десятилетие, писано в подробности о всех оных произшествиях в 40 главах в книге под названием: «История о Преображенском кладбище», составленной Е. Я. К., живущем в то время во обители самовидцем и слышателем всех оных произшествий. О них же ныне несть время глаголати подробно, но точию о сем с веселием сердца рцем: что вси они, упомянутыя нашея обители духовныя члены и отцы, быша последняго времени гонимыя страдальцы, и аще многи скорби и болезни во изгнании подъяша, но от содержимаго ими благочестия не отступиша, тако и живущии оставшияся во обители, предел вечных, яже положиша отцы, не преложиша и уставов, и обычаев, прежде бывших, не измениша, яже и доднесь содержатся, о чем в нижеследующей главе пояснено будет. Зде же не излишним признали к похвалной почести тогдашних обительских жителей, коих по случаю властительскаго утеснения именовали неции повсегдашними мучениками, и они будучи в таковых обстоятельствах закон християнский и предании отеческия не изменяли, и возникающия тогда учения самобрачия, от инока дивия, т. е. Павла Прусскаго, не приняли, и многия увещательныя и возразительныя к нему послании писали, хотя его и не увещали, но послежде из оных посланий для пользы християнской книгу собрали, и Цветником оную именовали [Слова отца П. Л.].

И тако окончавше сию 3-я главу, в коей мы, хотя вкратце, но с самою точностию изъявихом о согласии верования первобытных отец: соловецких, поморских, новгородских и московских, коих постепенность по начатии новизн числится от священнострадальца Павла, епископа Коломенскаго, Аввакума, протопопа, иерея Лазаря, и прочих: соловецких же более славных, и добродетельными подвиги и разумом божественнаго писания озаренных. В них же 3, по сказанию поморския истории: 1-й – Герасим Фирсов; 2-й – черный диякон Игнатий; 3-й – диякон черный Пимин; и прочия, иже древняго ради благочестия гонения прияша и в новгородских пределех, овии с поморскими отцы сожительствоваху, а неции в феодосиевом общежительстве сопребываху [История Выговской пустыни, стр. 81]. Сих же духовныя сотрудницы: Игнатий Трофимович на духовное правление, яко же поведася получил благословение от отца Феодосия Васильевича, а Трофим Иванович Кинешемский от отца поморскаго Даниила Викуловича. Сии обои, благочестиваго корене отросли, мног плод духовный сотвориша, яко же во упомянутых пустынных местех, тако и в самом царствующем граде Москве, с бывшими отцы единомудренно православие содержаху и сим ясно подтвержено, что степень московских отец, как первых, такожде и последних, живущих во обители, имело свое начало от последних священнострадалец. Почему и имеем их в равной почести, а случающиися между ними какия либо разномыслии и разногласии мы сему виною поставляем: 1-е, належащее тогда гонение на церковь; 2-е, по словам премудраго учителя Андрея Дионисовича, яко распрение подлежит человеческим немощем, кое, якоже во 2-й главе поведася, и между святыми мужи случалось, но миротворством уничтожалось.

Такожде и между нашими первобытными отцы аще некое разногласие и появлялось, но любовными миротворствы прекращалось. А потому, якоже рехом, всех равною честию за едино чествуем, и учение их за едино приемлем, и уставы их непреложно содержим, ибо добре ведящии ведят, яко вси вышеупомянутыя страдальцы и отцы, от священнострадальца Павла, епископа Коломенскаго, и прочии московския, соловецкия, новгородския и напоследок нашея Преображенския обители, заточения приемшии, вси за едину древлеправославную гонимую церковь, и за святоотеческия предания страдания и изгнания подъяша, и нам непреложно оная блюсти заповедаша. И мы при помощи Божией, яже положиша нам отцы наша о древлеправославной церкве и о богослужебных уставех, неизменно сохраняем, о чем в нижеследующей главе по тонку поясним. К тому же и еще более неблазненную веру содержимую предками нашими подтверждаем, понеже как в прочих местех, такожде и в нашей обители, почивших по многих летех в земли нетленныя телеса обретаем.

Глава 3 >>>